Мертвая петля

Белый вихрь рванулся вперед от крыльев переднего из «Мессершмиттов», как паутина, и быстрой, неровной линией стал приближаться к биплану.

Том раскрыл рот в беззвучном предостерегающем крике. Но все и так увидели трассирующие следы пуль; они были выпущены из пулеметов, укрепленных на крыльях воздушных хищников. Смертоносные истребители стреляли по их мирному биплану. На таком расстоянии эти тяжелые пулеметы могли растерзать утлую «этажерку».

Очереди пронзили воздух прямо над ними, чудом не задев «Стрекозу».

Ведущая пара немецких истребителей взмыла ввысь, а к атаке приготовился второй дуэт.

В голове Тома осталась единственная надежда на то, что все происходящее — какая — то иллюзия. Психическое пятно. Безобидная память о том, что случилось давным-давно, несколько поколений тому назад.

Узкие белые нити протянулись от крыльев «Мессершмиттов» направлении биплана, прожигая воздух длинной, ленивой кривой.

Все это иллюзия. В действительности этого нет. Это всего лишь память. Это происходит не сейчас и не здесь. Это отражение истории. Безобидная иллюзия.

Пулеметная очередь прошила правое верхнее крыло биплана. Пули просто отщепили его кончик, однако они ударили по нему с такой силой, что выбили «Стрекозу» из равновесия. Ребят резко швырнуло кверху, а самолет круто накренился и понесся вниз, к бешено вертящейся земле.

Глава XVI ЗАТАИВ ДЫХАНИЕ

В окнах падающего самолета отражалась стремительно приближающаяся земля. Фрэнки почувствовала, как сильно врезался в нее ремень безопасности. Почти машинально она рванула металлическую пряжку. Та расстегнулась. Девочка выпала из сиденья вперед. Пол самолета круто накренился, словно скат крыши, но Фрэнки кое-как ухитрилась удержаться и не упала прямо на пилота.

Она пробиралась вперед мимо Тома и Реган, используя как гигантские ступеньки надежно прикрепленные металлические распорки кресел. Одолев последние пару метров, она остановилась, крепко уперевшись ногами в продолговатый заливочный насос двигателя.

Она спустилась к спинке кресла пилота. Сам пилот не шевелился. Он повис на ремнях, все еще держась за ручку управления и уставившись прямо перед собой, словно вовсе и не было никакой нештатной ситуации и никакой опасности.

Фрэнки потянулась и ухватилась пальцами за ручку. Дернула ее на себя. Тугая. Неподвижная, как скала. Не подается.

Девочка напрягла все свои силы и повисла на ручке управления. Медленно она подалась. Медленно. Слишком медленно. Земля быстро неслась на ветровое стекло. Поля. Перелески. Живые изгороди. Деревья. Дороги. Все ближе и ближе.

А потом — внезапно — линия горизонта поплыла вниз перед ее взором.

За ветровым стеклом появилось голубое небо.

Земля больше не надвигалась на них.

Самолет снова выровнял свой полет.

Запыхавшись от напряжения, Фрэнки оглянулась через плечо. Реган колотила воздух кулаками и беззвучно выкрикивала какую-то дикую победную песню. Том наклонился к иллюминатору, смотрел в него, крепко сжимая свой фотоаппарат, и тяжело дышал. Джек смеялся и аплодировал.

— Что нам теперь делать? — одними губами спросила Фрэнки.

Внезапно Том оживился. Он открывал и закрывал рот, что-то говоря, и беззвучно бил кулаком в стекло. Он что-то показывал.

Три новых фигуры выплыли из-под биплана. Не жуткие серые фигуры «Мессершмиттов» — а зелено-бурые самолеты, рассекающие воздух своими характерными эллиптическими крыльями.

«Спитфайры».

Они поднялись выше биплана и разлетелись в разные стороны, грациозно выписывая кривую, словно веселые птицы. Цепляясь за все, что попадалось под руку, Фрэнки пробралась назад, на свое место, и прижалась лицом к иллюминатору, чтобы лучше видеть происходящее. Высоко над ними кружились, словно стервятники, четыре «Мессершмитта». Три «Спитфайра» устремились ввысь, словно соскучившиеся по дому ангелы. Они полетели навстречу противнику.

Белый след трассирующих пуль взметнулся вверх.

Строй «Мессершмиттов» нарушился. Один из германских истребителей откололся от своих собратьев и по дуге ринулся вниз. Ведущий «Спитфайр» заложил вираж, готовясь броситься за ним. Небо пронзили трассирующие очереди. Из фюзеляжа одного из немецких истребителей повалил густой черный дым, и самолет описал длинную, смертельную кривую, падая вниз.

Фрэнки завороженно наблюдала, испытывая одновременно ужас и немой восторг, как обреченный вражеский хищник падал к земле, спешил к своей гибели — запрокинувшись на крышу, волоча за собой по воздуху шлейф черного дыма.

И пропал где-то внизу.

Не ударился — исчез.

— …еще минут на пятнадцать или около того, — произнес пилот, стараясь перекричать внезапно на-, хлынувший на самолет шум. Он бросил быстрый взгляд на Реган. — А потом разумней всего будет совершить посадку.

Ветер свистел. Моторы ровно гудели.

Небеса вновь опустели.

Фрэнки потянулась и ухватилась пальцами за ручку. Дернула ее на себя. Тугая. Неподвижная, как скала.

Реган вскрикнула.

Она посмотрела через плечо на остальных.

— Карамба! Что с нами такое было? — проревела она.

— Реган! — одернул ее Дэррил. — Успокойся! Ты слишком возбудилась!