Мертвая тишина

Пожалуй, существует кое-что и похуже, чем никогда больше не выходить в космос, — заточение в Башне покоя и гармонии «Верукса» на Земле. Во Флориде. Ну, или в том, что от нее осталось. Туда-то корпорация и сплавляет свои разбитые яйца. Поговаривают, для оказавшихся в Башне выхода уже нет — даже чтобы посмотреть на звезды.

Делаю глубокий вздох и моргаю, чтобы прояснилось перед глазами.

— Отставить, — говорю я, заставляя себя оторвать пальцы от троса. — Тебя слышу, сигнал отличный. Небольшой… сбой.

— Ага, конечно, — бурчит Воллер.

Не обращаю на него внимания.

— По твоей команде, Беренс.

Кейн выбирает трос, медленно втягивая меня в безопасное место, хотя мне кажется, что все точно наоборот.

* * *

— Что это было? — набрасывается Кейн, стоит мне выбраться из шлюзовой камеры и стащить с себя скафандр. Я вешаю костюм вместе со шлемом на крючок, над которым на скручивающемся по краям кусочке магнитной ленты выведено мое имя. Не могу не смотреть на этот ущербный обрезок — как и на все остальное на борту, впрочем, — без сентиментальной нежности. Просто потому, что все это вот-вот исчезнет.

Избегая взгляда Кейна, торопливо натягиваю комбинезон поверх футболки и компрессионных шорт. Такие ясные голубые глаза нынче встречаются весьма редко, разве что в старых фильмах, и меня не оставляет ощущение, что механик видит меня насквозь.

— Ничего.

Волосы промокли от пота, светлые пряди прилипают ко лбу и падают на глаза. Я досадливо откидываю их рукой. Теперь, по возвращении на корабль, минутный полет суицидальной фантазии представляется мне идиотским и жалким. Я могла подвергнуть всю свою команду опасности, вынудив их спасать меня. Может, мы и не всегда ладим, но оберегать их — моя непосредственная работа. Работа, которую я хотела столь отчаянно, что из-за перспективы ее потери даже покушалась на самоубийство.

С пылающим лицом протискиваюсь мимо Кейна и, свесившись через перила трапа, кричу на нижнюю палубу:

— Нис!

Ответа нет.

— Ни-и-с! — надрываюсь я.

Через секунду он высовывается из своей любимой норы возле машинного отделения, «серверного отсека» — просто ниши в стене с дверью.

— Что? — хлопает он на меня глазами.

Черные волосы торчком взъерошены, взгляд осоловелый и нетерпеливый — явно все еще сосредоточен на занятии, от которого я его оторвала. Скорее всего, зависал на Форуме.

— Мы готовы? — спрашиваю я.

— Отсчет пошел, — кивает он.

Не обращая внимания на все еще торчащего рядом Кейна, я устремляюсь по трапу на главную палубу и дальше, по узкому проходу через тесный камбуз прохожу на мостик. Кейн следует за мной, хотя и не столь живо, поскольку ему приходится слегка пригибаться, чтобы не разбить голову о потолок. ЛИНА, как и все анализаторы, просторностью похвастаться не может. Для длительных полетов наш корабль не предназначен. Туда-сюда нас возят грузовики, они же снабжают запасами. Поэтому места на борту едва хватает для пятерых — пилота, связиста, системщика, механика и капитана. И, разумеется, необходимого рабочего оборудования.

Мостик сам по себе едва ли больше старых спускаемых аппаратов вроде тех, что выставлены в музее «Верукса», и одновременно в нем может разместиться всего три человека. Четыре, если у кого-то возникнет желание маячить в дверях. Но кресла только для связиста, пилота и меня, капитана. Большую часть времени, впрочем, я все равно провожу на ногах.

— Обстановка? — кратко спрашиваю я у Лурдес, с ногами забравшуюся в кресло перед пультом связи и, по обыкновению, прижимающую к уху один наушник из пары. Выбритая сторона головы уже заросла вьющимися темными волосами, и она заплела их в косичку, чтобы не мешали слушать.

С настороженным выражением девушка поворачивается в кресле. На ее темной коже поблескивает тонкая золотая цепочка с крошечной золотой же капсулой, в которой хранится туго скрученный клочок писания — стих, назначенный ей церковью.

— Отладка канала. Ты уверена, что в порядке?

— Уверена, — отвечаю я несколько резче, чем следовало.

Брови у Лурдес удивленно ползут вверх, глаза обиженно округляются, и я немедленно смягчаюсь:

— Просто немного… голова закружилась.

Воллер, развалившийся в кресле перед пультом управления, тоже поворачивается, волоча по полу свисающие ремни безопасности. Этому-то только и нужно, чтобы я увидела его закатившиеся глаза.

Лурдес собирается что-то сказать, однако уже в следующее мгновение ее взгляд устремляется в неведомую даль, а рука плотнее прижимает наушник к уху.

— Нам нужно поговорить, — едва выйдя из коридора, набрасывается на меня Кейн, словно Лурдес и Воллера здесь нет. Но даже если бы их действительно не было, это не тот разговор, в который я позволю себя вовлечь. В очередной раз игнорирую механика и обращаюсь к Воллеру:

— Мы готовы стартовать?

— Как только отдашь приказ, — кивает пилот и хрустит костяшками. На этом жесте он постоянно палится при игре в покер. Сама-то я с ними не играю, но насмотрелась достаточно и потому знаю, что Воллер так делает, когда на руках у него хорошие карты. И сейчас ему явно не терпится.

— Ковалик… — не отстает Кейн.