Мертвая вода

Того, кто, подволакивая ногу, приближался к ним, только издали можно было принять за человека. После всех своих злоключений Кирилл был больше похож на ожившего мертвеца. Грязная, рваная, покрытая кровавыми разводами форма, волосы, торчащие в разные стороны, перепачканное кровью перекошенное лицо, на котором яростно сверкали красные глаза. Он мог бы в фильме про зомби сниматься без грима.

Короткой очередью в спину Кирилл остановил бегущего, подошел к застывшему, точно изваяние, второму фермеру. Фермер трясся, закрыв глаза. Кирилл выстрелил ему в лицо. К уже подсохшей крови на одежде добавилась свежая. После предательства Райвиса он решил, что больше не станет подставляться. Плевать на гуманизм: своя шкура дороже. В глубине души Кирилл понимал, в кого превратился, и знал, что потом его замучает совесть. Но это будет потом. Когда он окажется в тепле и безопасности.

Кирилл вытащил из кармана убитого коммуникатор. Если верить результатам сканирования эфира, этот коммуникатор был в округе единственным. В другом кармане обнаружились ключи от машины.

Ржавому вездеходу на вид было не меньше полувека, но завелся он с пол-оборота. В салоне противно пахло бензином, но после всего, что случилось за этот день, Кирилла никакой запах не смущал. Двигатель работал на удивление ровно, вездеход бодро тронулся с места и покатил по дороге. Кирилл включил спутниковый навигатор. К счастью для него, там, кроме надписей по-арабски, были понятные пиктограммы. Удалось разобраться с местонахождением – он неподалеку от Салдуса. Кирилл воспрянул духом – отсюда до Барьера около ста километров. Если удастся проехать хотя бы половину этого расстояния, уже хорошо. Все не на своих двоих топать.

Пригород Метрополиса, апрель, 2083, Западный форштадт Штильбурга, апрель – июнь, 2083

С той ночи, когда застреленный им эсэсовец ожил в кузове машины и сбежал, Феликс Борисов потерял покой. Выдержка бывалого подпольщика изменила ему, и даже кокаин не помогал. Разум твердил, что ожить-то тот ожил и даже из машины выбрался, но вряд ли далеко ушел. Слишком много крови потерял, слишком холодно было на улице, слишком недружелюбны обитатели пролетарских кварталов. Но голос разума заглушал голос интуиции, того самого чутья, без которого Феликс никогда не смог бы раз за разом ускользать из лап СС. Интуиция кричала: странный эсэсовец выжил и идет по следу! А когда найдет… Феликс чувствовал, что тот не соврал, а значит, придет один. И руки его не будут связаны никакими параграфами. Феликс вздрагивал от каждого шороха, не подходил без нужды к окнам и не расставался с пистолетом даже в ванной.

Месяц шел за месяцем, все было тихо. Человек по фамилии Подвойский, начальник отдела в одной логистической компании, обеспечил революционеров квартирами в одном из форштадтов Метрополиса, столицы Евро-Азиатской Федерации. Впрочем, слово «форштадт» было в англоязычном Метрополисе не в ходу, все говорили «скерт», от английского слова outskirt – пригород. Квартира была надежная, никто, кроме самого Подвойского, о ней не знал… Но, несмотря на это, у Феликса было неспокойно на душе. Да еще Хелен словно подменили, и все из-за этого чертова эсэсовца.

С того самого дня Хелен почти не разговаривала с Феликсом. Обожание во взгляде сменилось плохо скрытой неприязнью. Вдобавок ко всему, она понемногу прибрала все дела к рукам. Соратники слушали ее, а не прококаиненного Феликса. Но, несмотря ни на что, надо было делать дело, и Феликс делал. Восстанавливал старые связи и заводил новые, по крупицам собирал нужную информацию. Феликс работал, но где-то внутри грыз его червячок сомнения. Он часто ловил себя на том, что старается без нужды не выходить на улицу. Феликс спиной чувствовал дыхание настигающего его врага.

Выходя в ближайший магазинчик, он тщательно проверял подъезд. Лифту не доверял, спускался по лестнице. В тот день все было, как всегда: Феликс неслышно приоткрыл дверь, прислушался. Тишина, ничего подозрительного. Он мягко закрыл за собой дверь, пошел вниз по лестнице размеренными шагами никуда не торопящегося человека: незачем привлекать внимание соседей. Спустившись, Феликс пересек просторный подъезд и толкнул входную дверь. Та не поддалась. Он толкнул сильнее и вдруг почувствовал прикосновение холодного металла к затылку.

– Руки за спину, – лязгнул за спиной уверенный голос.

У Феликса по спине побежали мурашки. И не думая сопротивляться, он завел руки за спину. Запястья стянули вместе, жесткие руки прошлись вдоль тела, вытащили из-за пояса пистолет. Кирилл толкнул Феликса в открывшиеся двери лифта и спрятал в карман обрезок трубы, которым пугал Феликса. Жужжа и поскрипывая, лифт поехал вверх. Доехав до нужного этажа, лифт остановился. Кирилл вывел Феликса наружу, подвел к двери квартиры. Феликс почувствовал, как Кирилл достал из его кармана ключ.