Мертвая вода

Стоило двери открыться, как Кирилл изо всех сил врезал Феликсу по затылку рукояткой пистолета. Мир перед глазами Феликса поплыл. Открылась дверь, мощный пинок внес его в прихожую. Феликс ударился головой о стоявшую в прихожей стойку для обуви и потерял сознание.

Услышав шум, Хелен вышла в прихожую и остолбенела, увидев направленный на нее пистолет.

– Не двигаться, не шуметь, – приказал Кирилл.

Хелен застыла на месте.

– Ты жив! – Лицо Хелен словно осветилось изнутри, когда она узнала Кирилла.

– Жив, – процедил Кирилл, закрывая дверь. – Не ждали? Вы надеялись, что я под забором сдохну? Сюрприз!

– Я надеялась, что ты выживешь. – Хелен шагнула к Кириллу и остановилась: ствол пистолета смотрел ей в лоб.

Выглядел Кирилл неважно: круги под глазами, небритый, исхудавший, куртка грязная. На лице играла белозубая улыбка. Хелен глянула ему в глаза и отшатнулась: они были как два черных оникса, холодные и непроницаемые. Глаза не улыбались, в них не осталось и следа тепла, которым она так дорожила.

– Я не… – начала Хелен, но Кирилл оборвал ее:

– Не болтать! Иди в комнату и садись на диван! И без фокусов, иначе я буду стрелять!

Хелен послушно вернулась в гостиную и села на диван, сложив руки на коленях. Краем глаза следя за ее отражением в зеркале, Кирилл увидел, что Хелен улыбается. Он приволок бесчувственного Феликса, бросил у стены, а сам сел в кресло напротив Хелен.

– Ты изменился, – еле слышно сказала Хелен. – Что с тобой произошло?

– Мир меняется, и мы меняемся вместе с ним, – Кирилл оскалился.

Хелен вздрогнула, услышав из уст Кирилла свои же слова. С ее лица медленно сползал румянец.

– Я обычным был, а стал другим, особенным. Но я не сам, мне помогли. И ты знаешь, кто!

Рука с пистолетом задрожала.

– Если бы я была там, когда все случилось, все было бы иначе, – мягко, точно увещевая маленького ребенка, сказала Хелен.

– О да! Если бы, то все бы… Бы, бы, бы…

– Ты должен понимать…

И тут Кирилла понесло. Услышав слово «должен», он взорвался:

– Я ничего не должен! Не должен! Не должен! Не должен!

Он тряс пистолетом. Кричал, почти срываясь на визг, что никому ничего не должен, наоборот, ему все должны. Хелен брезгливо смотрела на орущего Кирилла.

– Какие мы нервные. – Очнувшийся Феликс зашелся в кашляющем смехе. – Как барышня…

Кириллу точно плеснули холодной водой в лицо. Он замолчал, подошел к Феликсу. Наклонился, свистящим шепотом сказал в ненавистное лицо:

– Что, ублюдок, просчитался? Тебе надо было меня тогда добить. Ты жалеешь, что не сделал этого?

– Жалею, – Феликс усмехнулся.

Кирилл наотмашь ударил его пистолетом по лицу.

– Хочу дать тебе один совет, эсэсовец, – сплюнув кровь из разбитой губы, сказал Феликс. – Не устраивай сцен, жизнь – не театр. Если хочешь стрелять, стреляй, а не болтай.

– Да? – криво усмехнулся Кирилл. – Хорошо, я так и поступлю.

Он упер ствол пистолета Феликсу в лоб; рука уже не дрожала. Хелен вскочила:

– Стой, Кирилл! Да, я была там… Но мы везли тебя к доктору!

– Сядь! – Кирилл направил пистолет на Хелен.

– Не сяду. – Хелен поправила прическу и шагнула к Кириллу.

Ствол пистолета уперся ей в ямочку между ключиц. У Кирилла перехватило дыхание. Время, казалось, остановилось. Он стоял, слушая биение пульса, но нажать на спуск так и не смог.

– Надо было тебя тоже связать, – пробормотал Кирилл.

– Какая сцена! – Феликс захохотал. – Перо драматурга дрожит, и слезы капают на бумагу…

Кирилл покосился на Феликса и вдруг краем глаза заметил, как Хелен достает что-то из кармана халата. Он успел увидеть компактный электрошокер, а потом перед глазами словно вспыхнула сверхновая. Кирилл упал на колени, полностью сосредоточившись на своем внутреннем мире. Пистолет выпал из ослабевшей руки. Хелен спрятала электрошокер в карман и подобрала оружие.

Феликс оскалился, засучил ногами, пытаясь встать.

– Отлично, сестренка! Теперь пристрели эту свинью и освободи меня!

Хелен стала бить Кирилла по щекам. Когда в глазах появилась осмысленность, она за шиворот вздернула его на ноги и подтолкнула к дивану. Потом направилась к Феликсу. Но развязывать ему руки не стала, вместо этого с размаху ударила его ногой в пах.

– Давно об этом мечтала!

Она освободила скулящему Феликсу руки. Вернулась в свое кресло, пистолет засунула между подушками.

– Кирилл, садись! И ты тоже, ублюдок обдолбанный! – голосом из закаленной стали приказала Хелен.

Кирилл на ватных ногах подошел к дивану и сел. Рядом рухнул постанывающий, согнутый Феликс. Судорожно он принялся вытирать кровь с лица.

– С меня хватит истерик! Теперь будете слушать меня, муж-чи-ны! И без глупостей!

Хелен помолчала, пристально оглядывая сидящих перед ней мужчин. Не обнаружив признаков бунта, сказала обычным, мягким голосом:

– Ты прав, Кирилл, ты ничего нам не должен. Наоборот, это мы должны тебе. Я виновата перед тобой. Не знаю, с чего начать…

– Начни с начала, – подал голос Феликс. – Расскажи ему про его папашку!

– Тебе мало? – покосился на него Кирилл. – Так я добавлю!

Хелен стукнула кулаком по ручке кресла. Кирилл примирительно поднял руки.

– Десять лет назад была попытка мирных переговоров с Халифатом…