Мертвая вода

— Мы с тобой — женщины и владеем магией на высоком уровне, — робко объяснила жрица. — А Дани пойдет в зверином облике. Чтобы она не могла воздействовать на его психику. Он — храмовый страж, избранный Триединой.

— Ни один демон не будет властен над ним, тут ты права, девочка моя, — Маронда одобрительно похлопала жрицу по плечу. — Поешь как следует. Сойдем на берег часа через два.

Через пару часов Брисигида, Маронда и Данатос в обличье огромной золотистой пумы спустились по трапу на берег. Дани сделал еще несколько шагов и оказался за пределами защитной ауры корабля. Ничего не произошло. Никто не попытался наброситься на оборотня, зловещие струи дыма не поползли к нему. Брисигида вышла следом за ним. За ней проковыляла старая наставница.

— Нормально, — проскрипела старуха. — Господин котяра?

Данатос мягко зарычал, подтверждая, что никаких воздействий на свой разум не ощущает. Брисигида проверила на себе амулеты: сердоликовую пластину на кожаном шнурке, латунное кольцо с янтарем, костяной гребень в волосах, поясок из высушенных трав, шерстяную нить с деревянными бусинами на лодыжке. Весь ее арсенал. Бутылки и маятники остались на корабле, защищать команду.

Жрица выпрямилась, стиснула зубы и пошла по серому крошеву вперед.

— На свидание что ли спешишь, — фыркнула Маронда. — Куда так торопишься? Я за тобой не поспеваю.

— Полно тебе, — ответила Брисигида, не оборачиваясь. — Ты крепче, чем пытаешься казаться.

Старуха хмыкнула и прибавила шагу. Через несколько минут туман вокруг поредел. На мертвой равнине стали попадаться чудовищные обломки скал. Они выглядели так, будто древний титан откромсал их огромной секирой от исполинских гор. Резкие линии и изломы, острые края — и расположение под таким углом к земле, что процессия предпочитала держаться от этих скал подальше.

Еще через какое-то время туман окончательно рассеялся. Жрица, чародейка и оборотень вышли к странному сооружению.

— Вряд ли это построил человек, — тихо заметила Брисигида.

— Природа этого тоже не создавала, можешь не сомневаться, — добавила Маронда. — Тайная магия. Однозначно.

Перед ними вздымался гигантский темно-серый рогатый череп. Очертания скал складывались в оскал с двумя выдающимися клыками. Провалы глазниц и носа наполняла та же тьма, что клубилась в расщелинах. Между верхней и нижней челюстью виднелся вход в пещеру, откуда ползли тонкие завитки молочного тумана.

— Слышишь шепот? — спросила Брисигида.

— Нет, — Маронда свела брови. — Дани?

Пума отрицательно мотнула головой. Хвост хищника хлестал по бокам.

— Можешь различить слова? — поинтересовалась Маронда.

— Я не слышу отдельных слов, но воспринимаю смысл, — девушка коснулась сердоликового кулона на груди. — Это приглашение войти.

Данатос заревел и вздыбил шерсть. Потом развернулся хвостом к пещере и стал отбрасывать гравий задними лапами в сторону входа.

— Ты весьма лаконично и красноречиво выразил мою мысль, — поджала губы Маронда. — В гробу видала я ее помойку.

Брисигида услышала низкий грудной смех. Он будто доносился со всех сторон.

— Это я слышала, — скривила губы волшебница. Данатос согласно фыркнул. — Эй! Мы и так сами к тебе пришли. Имей уважение сделать хоть шаг навстречу! — заорала старуха, глядя в провал рта черепа.

Оборотень взревел, танцуя на задних лапах.

Струи белого тумана в портале клыкастой пасти сгустились и ускорились. Вместе с очередной волной тумана над нижней челюстью показалась темная ступня, затем лодыжка, колено, бедро… Демоница, антрацитово-черная, с плетьми кровавых волос, облепивших ее с макушки до щиколоток, просунула в проем между челюстями рогатую голову и наконец явилась целиком. Широкие черные рога причудливо изгибались. Ее облик походил на человеческий: под алыми волосами угадывались привычные женские формы, округлые и плавные, черты лица почти не искажены. Кроме рогов и волос от человека ее отличали глаза, неправдоподобно большие, пронзительно-багровые, в тенях длинных густых ресниц.

— Добро пожаловать, — низкий голос сочился медом. Суккуб не размыкала губ. Слова все так же доносились из ниоткуда — но со всех сторон сразу.

— Сперва ты постесняласт проявлять гостеприимство, — Брисигида сделала пару шагов навстречу. В голове ее прокручивались правила: не говори демону своего имени, не смотри демону прямо в глаза, не принимай у демона даров.

Суккуб широко улыбнулась, обнажив прелестные белые зубки с маленькими клыками.

— Я стара и пуглива, — раздался медовый голос, — а вы — чужаки. Разве вы не вторглись на мою землю?

— Пограничные воды принадлежат не тебе, — напомнила Брисигида. Во рту у жрицы пересохло, а ладони, напротив, вспотели. — Но ты причинила вред кое-кому.

— Черноволосая девочка? — притворно удивилась демоница. — Все ее тело — моя вотчина. Я храню мертвых, которые не могут обрести покоя. Твоя подруга не принадлежит миру живых.

— И ты знаешь, как это исправить, — твердо сказала Брисигида.

— Так вы пришли за помощью, — рассмеялась суккуб. Смех налетел на них порывами, повторившись многократным эхом. — Как мило.