Мертвая вода

Но такого он на море еще не видел. За какой-то час небо, укрытое обычной пасмурной пеленой, вздыбилось тяжелым темным свинцом и заметало рогатые лиловые молнии. Капитан приказал идти на всех парусах к берегу, но тут появился смерч, да какой! Выше грот-мачты, равнодушно всасывающий хищным хоботом холодную соленую воду — и откуда он только мог взяться?

Капитан, как и вся команда, запаниковал и приказал убрать часть парусов, опасаясь, что ветер снесет мачты, если наполнит паруса. Вот только никакого штормового порыва ветродуй Ксантрий не чувствовал — а уж он имел опыт в таких делах. Поэтому он был готов, когда смерч подошел к ним: окружил свою голову воздушным пузырем и оттолкнулся от ревущей воронки воздушным потоком, полетев в море. Оказавшись в воде, он не торопился выныривать, вглядывался вместо этого в темную толщу в поисках причины внезапного шторма.

И увидел ответ на все свои вопросы.

* * *

Корабль ждал ее у восточной оконечности Скьортальна, самого популярного среди купцов острова из семи, составляющих Паланийский архипелаг. «Мы так и не назвали корабль, — подумала вдруг Феликса. — Безымянное судно из страны, которой больше нет».

Дина помогла ей выбраться, создав теплый восходящий поток.

— Импровизируешь? — улыбнулась волшебница.

Девочка смущенно кивнула и улыбнулась в ответ.

— Мы придумали имя кораблю! — похвалилась она.

— Но не скажем, пока его не покинут те, кто отказался плыть с нами одним курсом, — напомнил дочери Акыр. — Кстати, ребята, вам пора. Грузитесь в шлюпку.

Несколько угрюмых офицеров и горстка матросов, не более радостных, уже стояли у шлюпки. Судя по всему, в нее уже загрузили бочонок воды и немного еды, хотя плавание до порта займет всего полдня.

— Попутного ветра, — буркнула Феликса и ушла на корму, где заметила Брисигиду. В спину ей донеслось холодное прощание Акыра с моряками и слаженный скрип лебедок, на которых опускали шлюпку.

Дина, рдеющая от внимания, слушала грубоватые похвалы матросов. Брисигида улыбалась, глядя на нее.

— Вот мы и выбрались, — проговорила жрица. — Что дальше?

— Найдем пещеру или бухту, где можно прятаться ото всех, — пожала плечами Феликса. — Начнем подготовку к встрече с тем, что обитает на островах в море Фарнисса. Купим припасов — денег более чем достаточно. Потом отчалим к проклятым островам.

— Звучит просто, — подбодрила ее Брисигида. Заметив, как Феликса насупилась, Брис тоже сдвинула брови. — Тебя тревожит встреча с демоном?

Чародейка покачала головой.

— Нет… то есть да, конечно, это будет не просто. Я хочу поговорить о другом.

— Догадываюсь, — вздохнула жрица. — Ты многого просишь.

— Имею право.

Брисигида ссутулилась и обхватила себя руками, вмиг став какой-то жалкой и обессилевшей.

— Я не справлюсь, — она посмотрела подруге в глаза, — мне просто-напросто не хватит сил. Ты ведь не обычный восставший мертвец и даже не лич. Твоя душа по-прежнему связана с твоим телом, но помимо этого она еще и связана с источником Смерти! Твое тело не сопротивляется регенеративным чарам, как у других некротических сущностей. Я понятия не имею, как тебя упокоить, если ты начнешь терять человечность.

Она говорила очень тихо, голос дрожал. Жрица плакала совсем незаметно, без всхлипываний и спазмов, только мокрые щеки блестели, а из-под длинных ресниц быстро-быстро скатывались капли, одна за другой, одна за другой…

— Послушай меня, — она мягко взяла Брис за плечи, заглядывая в лицо. Из-под опущенных век все так же каскадом стекали слезы. — Ты слушаешь? — Жрица кивнула. — Я не собираюсь взваливать это целиком на тебя. Как только я почувствую, что меняюсь, что становлюсь настоящим мертвецом, я сама себя обезврежу. Мы выкопаем яму где-нибудь в безлюдном месте, такую глубокую, на какую хватит сил, заранее. Ты ее освятишь. Голову нужно будет закопать отдельно, остальное тело обмотать серебряной цепью и кинуть в яму. Потом…

— Хватит!

Брис вырвалась и стала кричать, размахивая руками, как подстреленный лебедь — крыльями.

— О чем ты просишь меня?! Отрубить тебе голову, сковать, бросить в яму — я кто, по-твоему, мясник? А потом жить с этим — с тем, что наследница престола лежит в сырой земле с полным глины и червей ртом и сатанеет от тоски, одиночества, предательства? Это ты просишь меня с тобой сделать?

Брис в приступе праведного гнева оказалась слишком громкой. Весь корабль от носа до кормы затих, уставившись на них.

— А об этом ты когда собиралась сказать? — холодно поинтересовалась Цефора. Она явно не имела в виду упокоение Феликсы.

Феликса сползла на палубу, и ее прорвало. Она стала смеяться, громко, истерично и безудержно. Из глаз брызнули слезы, а она все смеялась, и смеялась, и смеялась…

Пока не почувствовала, как что-то неудержимо подхватывает ее и уносит в каюту. Смех сменился всхлипами, всхлипы — ноющим плачем. Фель слышала, как рядом кто-то плетется, спотыкаясь.

— Устроили тут девчачьи разборки, — буркнул откуда-то слева Лаэрт. — Теперь обе в истерике. Давай, клади королевну на кровать, я дверь закрою. А ты садись!

Это уже относилось к Брисигиде. Жрица тяжело опустилась на койку.