Мёртвая вода

Ёлка ждала, что сейчас заденут и её. Тогда можно будет выдать в ответ что—то дерзкое и смешное. Но Дина Яновна, прекратив отчитывать, сошла с тропинки на лужайку. Девочка "Eлка е"e не интересовала. Нырнули в коридорчик промеж деревьев, тянущийся пару сотен метров. То ли тут находилась бывшая часть господского парка, нынче запущенная и дикая, то ли березы и осинки умудрились сами выстроиться двумя ровными рядами. Ириша прикасалась ладонями поочередно к стволам справа и слева. "Раз. Два. Три. Четыре"– счёт до десяти привычно делал мир своим. Ёлка пинала шишки беззаботно, ровно до тех пор, пока мысль, что они тут делают – хвойных деревьев и в помине нет! – не стукнула по затылку увесисто и точно. Выбрались к плетню. Низенькому, по грудь малорослой Листику, такому частому, что ничего не разглядишь насквозь. С той стороны донёсся энергичный повизгивающий лай. За плетнём остановились у аккуратно отделенного от двора натянутыми веревками участка. Внутри были камни и плиты (на некоторых – только фамилии и даты, на некоторых – ещё и рисунки), пара покосившихся крестов и статуя в виде коленопреклоненного ангела, грязно—белая, похожая на мраморную. У пары холмиков лежали букетики из подувядших квелых цветов – пурпурный иван-чай вперемешку с лимонным чистотелом. Пахло от погоста горьковатой травой и влажной глиной. Ириша заулыбалась, потянула к ограждению тонкие птичьи пальчики, но сразу отправиться изучать обстановку всё же постеснялась.

– Пять минут. Ожидайте. Товарищ директор может быть занят, – Дина Яновна наконец догадалась подхватить юбку и направилась одна к виднеющемуся вдали белому пятну дома.

Лай перешёл в вой, заунывный, на одной низкой ноте. Листик не выдержала, осторожно опустилась на дёрн, с наслаждением вытянула ноги. Образок выпал из-под расстегнутого ворота кофточки, и Богородица настороженно смотрела на чужих, прижимая ближе пухлого младенца. Ёлка примостилась рядом, подцепила указательным пальцем иконку, с бесцеремонным любопытством, какое с ней случалось от безделья.

–Чего это интересненькое? Верующая, да?

Объяснять долго. Да и, если пытаться говорить, вразумлять, приходят снова, и с каждым разом делают хуже. Листик ткнула девчонку в солнечное сплетение кулаком. Рука сработала привычно, разве только резковато. Откатилась в сторону боком, не поднимаясь, будучи готова пинать в колено, цепляться, принуждая рухнуть. Ёлка от чистенькой и тихонькой попутчицы сюрприза в таком роде не ожидала, потому увильнуть или отбить не успела. Пару минут просто пыталась продышаться.

–Чокнутая?!

Она, пожалуй, что, и сдачи давать сейчас не хотела, скорее выяснить: что за дичь творится?

–Ша! Отлипли друг от друга! – рявкнул конвоир.

"Литера В. Котята. И туда же…"– он пропустил с чего началась драка, а потому не мог сообразить: встряхнуть за шиворот каждую или хватит словесного внушения?

–Извините, пожалуйста, – Листик не повышала голоса, произносила слова шелестяще мягко, – Это не повторится.

Ёлка посмотрела на побледневшие губы блондинки, запоминая про себя. " Погоди. Сквитаемся ещё, припадочная". При посторонних нарываться на неприятности казалось глупым.

Мужчина, приведенный Диной Яновной, был хотя бы в чистом. Белая рубашка, наглаженные костюмные серые брюки, лаковые туфли, кожаные перчатки – костюмчик стерильный, чересчур щеголеватый для здешних сельских грязей. Он посмотрел на девочек, поправил светлые локоны и проговорил напевно, растягивая гласные:

–Смуурова, Гоольдштейн, Лиистопадова. Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать лет. Лиитера В…

–Встать, – прервала его Дина Яновна, – К. Вам. Пришёл. Директор. Колонии. Кто. С ходу. Хочет. В карцер?

Листик и Ёлка поднялись. Листик – цепляясь за веревку. Ёлка – легко и пружинисто.  Ириша вытянулась по струнке, уронила руки вдоль тела, задрала подбородок и часто, по-детски, зашмыгала носом.

–Ну, не стоит же… Дина Яновна… вы… М.. эээ…сейчас получите форму…

–Не получат. Мерки с них только сняли.

–…Получите позже форму, а пока – места в спальне и возможность сходить в душ. Пообедаете с другими воспитанницами, а после пройдёте ко мне на инструктаж. Рекомендую слушать внимательно все условия, потому как нарушения – препятствия исправления. А выпуск возможен только при положительной характеристике… и… товарищ… – он обратился к конвоиру, – результаты медицинских обследований отсутствуют. Подвезут позже или произвести осмотр своими силами?

–Пусть доктор тут их глядит. В городе не успели… и, товарищ директор, поговорить бы надо. Не только об этих… Управление интересуется. Последние две комиссии делись куда-то… но то отступление было, то штурм, то мост раскурочило, а отчёт—то надо!

Директор вздохнул: