Мертвая зыбь

Еще в первую свою поездку за границу Якушев обратил внимание на эмигрантскую молодежь. Он заметил ее скептическое отношение к "старикам" из Высшего монархического совета, заметил, что эта молодежь претендовала на самостоятельную политику в "белом движении". Операции "Треста" развивались успешно, но возникала проблема привлечения новых людей, преданных советской власти, которых следовало ввести в белоэмигрантские круги. Артузову потребовался человек для связи с эмигрантской молодежью за границей. Такой человек должен был разбираться не только в политике, но и в различных течениях реакционной философии, обладать соответствующей эрудицией. В случае необходимости ему следовало прочитать нечто вроде реферата, словом, представлять собой интеллектуальную личность, способную спорить с путаниками, создавшими в эмиграции так называемое евразийское течение. В то же время требовалось, чтобы такой человек был молодым военным, играл роль командира, разочаровавшегося в революции.

Артузов отличался умением разбираться в людях и подбирать им дело по силам и способностям. Он решил снова обратиться к кадрам Красной Армии, как и в случае с Потаповым. На амплуа "молодого" члена "Треста" был привлечен Александр Алексеевич Ланговой - сын известного в Москве профессора медицины. Александр Алексеевич вступил добровольцем в Красную Армию, участвовал в гражданской войне и был награжден орденом Красного Знамени. Сестра Лангового - Наталья Алексеевна Рославец - еще раньше была направлена на работу в Чека Яковом Михайловичем Свердловым.

Александр Ланговой получил задание отправиться в Варшаву и договориться об организации еще одного "окна" недалеко от Вильны.

Ланговой должен был играть роль штабного работника "Треста", внешне выглядеть скромно, но иметь при себе деньги и поддерживать марку "Треста".

Он пробирался к польской границе один, имея при себе небольшой чемодан, "шел по направлению к двум соснам, затем, обойдя хутор, где был пограничный польский пост, взял вправо, надеясь выйти к железнодорожной станции"*. Дорога была трудная, шел по пояс в снегу, едва хватало сил, и дошел только до ближнего хутора. В первой же хате, куда пришел и постучался, Ланговой застал свадебный пир. Он сказал на ухо отцу невесты, что ему нужно в Варшаву, в "отдел други штаба генерального", и просил проводить на станцию.

______________

* Из докладной записки Лангового, представленной после возвращения в Москву.

Лангового приняли хорошо, попросили выпить за здоровье новобрачных.

Потом разговорились: оказалось, что жизнь польского крестьянина, в особенности белоруса, далеко не свадебный пир.

- Ах, пан поручик... Вы с той стороны, не вижу в вас гонора, вы сидите с нами за столом, как простой человек. А мы не слышим доброго слова от наших панов, вот только когда красные наступали три года назад, палы были ласковы с нами. Работаем от зари до зари, а едим такое, что и собака не хочет в рот брать. От панов слышим одну ругань и угрозы...

Но старик, видимо, испугался своей откровенности и замолк, больше не проронил ни слова.

А дед невесты вспомнил польское восстание 1863 года, "когда хлопы не поддержали шляхтичей, хлопам не за что было драться..."

Ланговой слушал и думал, что именно этим воспользовалось тогда царское правительство и сравнительно быстро подавило восстание. Велика все-таки пропасть между паном и хлопом. Паны исчезнут лишь после такой революции, какая произошла у нас.

Ланговой вынужден был целый день провести на хуторе. Затем его доставили в полицейский постерунек* на станции. Здесь встретили негостеприимно и хотели направить в тюрьму, в Молодечно. Но Ланговой держал себя так внушительно, что поручик растерялся и даже выдал литер на проезд до Варшавы. Особенное впечатление на поручика произвели белые выше колен валяные сапоги Лангового. В Польше таких не носили.

______________

* Участок.

У Лангового была явка к Артамонову. Тот верил в "Трест" и его силу. Артамонов представил Лангового Таликовскому, плутоватому и надменному офицеру генерального штаба, а затем полковнику Байеру.

Для создания нового "окна" на границе пришлось поехать в Вильно. Там Лангового познакомили с хорунжим Вагнером - специалистом по организации перехода границы. Второе "окно" было создано. Ланговой все время чувствовал, что за ним следят, но ничего подозрительного агенты дефензивы* не обнаружили. Через новое "окно" Александр Алексеевич вернулся на родину. Его встретил Иван Иванович, на самом деле Михаил Иванович Криницкий сотрудник ОГПУ. Впоследствии он встречал не одного представителя белой эмиграции, в том числе и переправлявшегося через границу Шульгина.

______________

* Польской тайной полиции.

Когда Якушев и Потапов во второй раз переправлялись через границу, на польской стороне их встретил хорунжий Вагнер. Инсценировка тайного перехода через границу столь важных особ была придумана Старовым. Все было вполне правдоподобно.