Мертвецы сходят на берег

Пале взял ее послушную ладошку и сунул себе под руку, и Лиззи последовала за ним, опустив голову, как хорошая девочка, которая провинилась, но готова на все, чтобы загладить свою вину и избежать наказания. Эта кошмарная сцена повергла нас в самый настоящий столбняк. Мы застыли на месте и глядели на происходящее, как будто тихий решительный голос Пале изначально пресекал всякие возражения, и только Эбба сделала попытку протестовать. Она выступила вперед и, подняв руку, начала:

- Но, господин Пале!..

Пале обернулся и твердым тоном прервал ее:

- Вы должны извинить нас за эту сцену. Моя жена не совсем здорова. У нее жар. Я запретил ей выходить на улицу в такой дождь, я не хочу, чтобы она получила воспаление легких. К счастью, я ее быстро нашел. Будьте здоровы! Надеюсь вас всех скоро увидеть. Пойдем, Лиззи.

И дверь за ними захлопнулась.

Эбба была потрясена.

- Нет, это переходит всякие границы! Это неслыханно... Он, наверное, профессиональный гипнотизер. Что с нами? Не могу понять.. Лично я никогда не терялась настолько, что...

- У этого человека особый дар: он умеет производить на людей такое впечатление, что они сами себе кажутся сопливыми детьми, - согласился с ней Танкред, - Словно учитель в первом классе...

- Ужасно жалко Лиззи, - вздохнула Эбба, - она живет, как в аду... Это же настоящий деспот! Она говорит, он не груб! Еще бы! Зачем ему грубость? Есть и другие способы унизить... уничтожить человека... Калигула, переодетый Христом!

Арне тем временем налил себе коньяку и, понемногу попивая, заметил:

- А мне, честно говоря, кажется, что Пале совершенно нормальный... Может быть, у него несколько патриархальные взгляды и интересы довольно эксцентричные, но он большая умница. А вот Лиззи, по-моему, наоборот обыкновенная курица. К тому же истеричка. И уж не знаю, нет ли у нее мании преследования и всяких там навязчивых идей...

- Да ведь всякий нормальный человек в ее положении станет психом! Возмущенно воскликнула Моника. - Как же можно так говорить!

Мы еще с полчаса спорили на эту тему, пока вдруг Эбба не стукнула себя кулачком по ладони и не заявила самым категоричным тоном: / - Все! Хватит! Я пойду туда и поговорю с этим типом. Я должна высказать ему все, что я думаю по этому породу. Раз уж Лиззи не в силах самостоятельно выпутаться из этой гнусности, ей надо помочь. Я пойду и заберу ее из этого дома. Пусть даже мне придется позвать полицию или целую пожарную команду, я этого так не оставлю.

Она направилась в прихожую и стала натягивать резиновые сапоги. Арне пошел за ней.

- Эбба, золотая моя, послушай! Разумеется, это весьма похвально бросаться на помощь угнетенным... "сестрам младшим". Дискриминируемым. Но, радость моя, ты не находишь, что, действуя подобным образом, ты начинаешь грубо - да, грубо! - вмешиваться в чужую частную жизнь?

- Нет, я пойду! - упрямо повторила Эбба и демонстративно сунула вторую ногу в сапог. Обувшись, она потопала ногами. На лице Арне появилась ироническая усмешка:

- А ты не находишь, что роль защитника оскорбленной невинности больше подошла бы Дон-Кихоту?

- Ты становишься просто омерзителен! - Моника, вне себя от гнева, тоже выскочила в прихожую, - Я пойду с тобой, Эбба!

Мы с Танкредом молча переглянулись.

- Не надо, прошу тебя! - решительно ответила Эбба, застегивая плащ. Ее серые глаза сверкали. В блестящем плаще с капюшоном она была похожа на юную Жанну Д'Арк в боевых доспехах. - Теперь у меня боевое настроение. Если кто-то пойдет со мной, я могу расслабиться. Я скоро вернусь. Вместе с Лиззи. Ждите!

- Желаю удачи в бою! - Арне издевательски помахал ей рукой. - Я горжусь тобой! Ты наш Святой Георгий! Насыпь этому дракону соли на хвост!

Последние слова он выкрикнул в открытую дверь. Эбба ушла и нам всем было неловко после этой нелепой сцены. За окном уныло постукивали капли дождя. Нет более удручающего зрелища, чем голые скалы под упорным осенним дождем. Природа - как простуженный больной; ей мокро и холодно, что-то кряхтит и кашляет в облаках, а по всем водостокам, монотонно сопя, льется и льется неудержимая, злая вода. А вот и чихание - порыв ветра швырнул брызги в стекло. Да, без сомнения, налицо все симптомы: наш Господь Бог простудился. Ему бы сейчас в постель...

- Ну что, партию будем заканчивать? - спросил Танкред.

Я покачал головой.

- Неохота.

Арне предложил разнообразия ради перекинуться в картишки. Мы уселись за стол и стали играть в нечто вроде бриджа. Время тянулось медленно. Танкред начал посматривать на часы.

- Что? - бросил Арне - Думаешь, Эбба погибла в неравном бою?

- Думаю, она слишком задерживается. Полчаса туда, полчаса обратно, полчаса - там... А прошло уже около трех часов.

- А может, она решила переждать дождь? - сказал я.

- Боюсь, в таком случае ей придется там заночевать. Не думаю, чтобы это входило в ее намерения. И непохоже, чтобы дождь собирался утихнуть.

- Вот увидишь, - уже миролюбиво заметил Арне, - это просто ее маленькая месть за твое исчезновение сегодня утром.

Прошло еще минут двадцать. Теперь забеспокоилась Моника. Она нервно теребила свой медальон.