Мертвое «да»

На портрете он бледен и худ,
Плечи сдвинуты детски-сутуло.
За таких, как на праздник, идут
Под холодное вражее дуло.

Цвет волос — золотистее ржи,

Взгляд очей его — девичьи зыбкий.
Сколько нежности, горя и лжи
В незаметной надменной улыбке.

Только больше молчали уста —

Возле губ две короткие складки.
Для коня: мановенье хлыста,
Для людей — мановенье перчатки.

У него было мало друзей,

Были только влюбленные слуги.
Я хожу теперь часто в музей
Проводить перед ним все досуги.

Этот взгляд — как густое вино,

В драгоценном налитое кубке.
Тяжело Золотое Руно,
Если плечи так узки и хрупки.

Сердце, сердце, что сделал с тобой

Этот призрак Эрцгерцога зыбкий?
Значит, могут быть нашей судьбой
Мертвецов неживые улыбки?

«Только след утихающей боли…»

Только след утихающей боли…
С каждым валом — слабей валы.
Легкий сумрак. В осеннем поле
Тянут медленный плуг волы.

Между небом и между нами

Заполняется мглой провал.
Мы во всем виноваты сами,
Ты у нас ничего не брал.

Тишина… Тишина такая,

Тишина на земле и в нас,
Словно в мире совсем иная
И хорошая жизнь велась.

Словно осенью мы не те же,

А серьезнее и грустней, —
О себе вспоминаем реже,
Вспоминаем Тебя ясней…

«Уходила земля, голубела вода…»

Уходила земля, голубела вода,
Розоватая пена вздымалась…
Вместо сердца — кусочек холодного льда,
Сердце дома, наверно, осталось.

Время шло, но последний томительный год

Был особенно скучен и долог.
Горечь все наплывала, копилась, и вот
Оживать стал прозрачный осколок.

И забился, как сердце, но только больней,

Угловатые стенки кололи.
Так прибавились к боли привычной моей
Капли новой томительной боли.

Книга жизни

1. «Не нами писанные главы…»

Не нами писанные главы,
Но нам по этой книге жить,
Терять надежду и тужить,
Искать и подвига, и славы,
И вдруг понять, что не дано
Нам изменить хотя бы строчки,
Что в Книге Жизни ставит точки
Лишь Провидение одно…

2. «Каждый ждет долгожданного чуда…»

Каждый ждет долгожданного чуда,
Каждый верит — настанет черед!
Безразлично, когда и откуда
Наше бедное счастье придет.
Только сердце устанет. А миги
Не летят, а ползут, как века.
Перелистывать скучные книги
Не торопится Божья рука.

НЕБЛАГОДАРНОСТЬ(Париж, 1936)

a J.-N. Journel

«Мы верим книгам, музыке, стихам…»

Мы верим книгам, музыке, стихам,
Мы верим снам, которые нам снятся,
Мы верим слову… (Даже тем словам,
Что говорятся в утешенье нам,
Что из окна вагона говорятся…)

Marseille, 1933

«Никто, как в детстве, нас не ждет внизу…»

Подумай, на руках у матерей

Все это были розовые дети.

И.Анненский