Мертвое «да»

Кое-где оставались снега,
Но уже зеленели посевы.
На высокой колонне строга
Неусыпная тень Приснодевы.

(Приснодева спасла от чумы

Этот город в пятнадцатом веке.)
Поздней ночью на площади мы
Расставались с тобою навеки.

В черной башне потухли огни,

Замолчали в тоске переулки.
Мне осенние вспомнились дни,
Мне припомнились наши прогулки,

И любимые наши места,

Древний крест, потемневший и строгий.
По полям разошлись от креста
Разорвавшейся лентой дороги.

В бледном небе сквозили леса,

Но не грели лучи золотые.
Неотступные эти глаза
В Октябре я увидел впервые.

И за их ослепительный взгляд

Полюбил эту местность и осень.
Только выпив заманчивый яд,
Я заметил, что он — смертоносен.

…Перелески белели, лески,

В горностай разодетые срубы…
А теперь и напиток тоски
Пусть попробуют бледные губы.

После милой короткой зимы

Солнце подняло сонные веки.
На проснувшейся площади мы
Расставались с тобою навеки.

И когда уж совсем занялись

Небеса, согревая посевы, —
Нас покинуло счастье и ввысь
Улетело к ногам Приснодевы!

«Воспоминанием невмочь…»

Воспоминанием невмочь
Душа сегодня истомилась.
По небосклону покатилась
Звезда пылающая в ночь,

И из земного шалаша,

Как друг испуганный к невесте,
К ней сорвалась моя душа
Лететь в неведомое вместе.

«Придти сюда, когда невыносимо…»

Придти сюда, когда невыносимо
Мне у людей остаться одному,
И на меже, среди полей озимых,
О Нем мечтать и каяться Ему.

Глядит на лес и снеговые тучи,

Молчит земля, пустынна и темна,
И только ветер медленный и жгучий
Приносит стук далекого гумна.

И возвращаясь кладбищем унылым,

Не думая о людях, не таясь,
Перед твоей заброшенной могилой
Припомнить всех, кто больше не у нас.

На повороте скрипнула телега…

Окраин низкие и темные дома…
Сегодня саван медленного снега
Опустит ночью ранняя зима…

1927

«Мы на крыше высокой стояли вдвоем…»

Мы на крыше высокой стояли вдвоем,
Мы на бледно-зеленое небо глядели,
А под нами в саду умирал водоем,
И сияла заря, и деревья скрипели.

Бледный отблеск зари, задержавшись, тогда

Наших рук и волос мимолетно коснулся
И растаял в ночи… И потом никогда,
Никогда ни к тебе, ни ко мне не вернулся.

Замолчали последние вздохи струи,

И деревья в саду шелестеть перестали.
Но холодные, бледные руки твои
Холоднее еще и прозрачнее стали…

«Миниатюры Изабэ…»