Мертвопись

– Знаешь, на кого ты сейчас похож? На человека, который пошел с мужиками на охоту, все стреляли по зверям, а он по бутылкам. Потом они застрелили медведя, и ты вместе с ними потащил его домой. А так-то ты не убивал, конечно. Понял разницу? Ты был в этой компании, вы были пьяны и агрессивны, к девушке приставали, а он вас остановил и объявил вам, что он сотрудник милиции. Это все установлено следствием. А вы не подчинились, и ты вместе с остальными. Тебе необязательно было твоих дружков останавливать, тебе достаточно было уйти оттуда. А ты даже пару раз ударил лежащего на земле милиционера ногой. Но ножом его ты не бил, это точно.

– Что же мне теперь делать? – закрыв лицо руками, пробормотал Лыжин. – Жить-то теперь как? Чего вы от меня хотите?

– Не скули и на жалость меня не бери, – скривился Стас. – Оступиться легко. Один шаг в сторону, и ты преступник. А вот заслужить доверие, вернуть доброе имя – это процесс долгий и сложный. Вот и начинай это делать прямо сейчас.

– Как? – не понял Лыжин.

– Нужна твоя помощь. Стас Бережной сказал, что с тобой поговорить можно. Что ты, в отличие от Агапова, адекватный человек. Ты должен вспомнить все обстоятельства тех событий, когда был убит майор милиции.

Лыжин поднял глаза на Крячко, и сыщик увидел в них неподдельный страх. Этот парень боялся. Он боялся все эти пять лет в колонии, он боялся здесь, на свободе. И он что-то знал. Стас на это рассчитывал, рассчитывал на признание, поэтому подготовился. Официально взять под охрану Лыжина как важного свидетеля, перевезти его в другой регион, выдать другие документы сейчас было невозможно, потому что для такого рода мероприятий по защите свидетеля нужно иметь хотя бы официальное уголовное дело. Открытое дело. А дело об убийстве майора милиции Морева было закрыто. Виновные найдены и наказаны. И чтобы возобновить дело, нужны были веские основания. Но у Главного управления уголовного розыска были свои возможности и полномочия. И два часа назад, с санкции генерала Орлова, Крячко договорился с начальником уголовного розыска местного управления внутренних дел о том, что тот выделит оперативников, которые будут круглосуточно наблюдать за Лыжиным и охранять его до принятия официального решения. Все это можно было сделать, так сказать, в рамках оперативных мероприятий.

– Нам угрожали, – тихо признался Лыжин. – Еще тогда. Точнее, мне угрожали и сказали, что предупредили всех. Срок маленький, но это лучше, чем безвременная смерть.

– А что произошло? В чем вы могли сознаться, кроме того, что в пьяной драке Агапов ударил милиционера ножом и убил его. Вы ведь прошли просто подельниками, которые вместе с Агаповым избивали Морева.

– Не было у Агапова ножа, – так же тихо ответил Лыжин. – И не носил он его с собой никогда.

– Был выстрел?

– Выстрел? – Лыжин удивленно посмотрел на Крячко. – Не знаю. Праздники были, фейерверки запускали, петарды бахали все время где-то. Я, честно говоря, пьяный был, мало что помню, не соображал. Так как-то все в голове наперекосяк сложилось. И то уже потом, когда следствие началось, очные ставки. Я даже не могу сейчас сказать, чего сам помню, а что от следователя узнал.

– А кто угрожал, кто велел про нож говорить?

– Так этот, – неопределенно мотнул головой Лыжин, – опер из уголовного розыска. Ему искать не хотелось, он на нас все свалить хотел, вот и пригрозил. Это он мне угрожал, а остальным… я не знаю, нас же вместе в одной камере не держали. Мы вообще больше не виделись с Вадимом и Стасом.

– Оперативника помнишь? По фотографии узнаешь его? Может, фамилию помнишь?

– Фамилия у него была… такая странная. Ну, необычная. Как будто… что-то из истории напоминает. Из учебника. Я еще тогда так подумал, когда ее услышал в первый раз.

– Половец?

– Точно! – оживился Лыжин.

Глава 7

– Вот смотрите, Лев Иванович! – Синицын стал выкладывать из папки заполненные бланки объяснений. – Это все женщины – аттестованные сотрудники полиции, которые сами пострадали от сексуальных домогательств начальников или были свидетелями подобных действий в отношении других.

– И они все продолжают служить в органах внутренних дел? – удивился Гуров.

– К сожалению, таких мало. Большая часть не выдерживает и увольняется. Честно вам скажу, мне стыдно перед вами отчитываться по этим вопросам. Учитывая, что я сотрудник отдела собственной безопасности. Стыдно за свои погоны, стыдно за погоны этих начальников, которые ведут себя по-скотски, как в собственном гареме.