Мертвые души

– Что вы подтвердили вместо него, – напомнила ей Стоун. Самого Билли Коули ей еще только предстояло услышать.

– Но мой отец…

– Пересказывает все то, что вы ему сказали. – Голос Ким был холоден.

– Как вы смеете…

– Нет, это как вы смеете? – огрызнулась инспектор. – Как вы смеете так нагло нам врать? Вы что, думали, что мы поверим вам на слово, несмотря на то что в деле фигурирует огнестрельное оружие?

– Это все правда, – проворчала Коули.

– Значит, несмотря на то что это физически практически невозможно, – Ким глубоко вздохнула, – и несмотря на тот факт, что нам только что сообщили из больницы, что на руках вашего брата нет никаких следов пороха, вы продолжаете настаивать на том, что выстрел был сделан случайно?

– Да, инспектор, мы на этом настаиваем. – Фиона посмотрела Ким прямо в глаза.

Глава 38

Стоун не стала сразу уезжать с фермы.

– Тревис, что, черт побери, у нас с тобой происходит? – спросила она, пытаясь понять, почему они упорно цепляются за то, чего в действительности никогда не было.

– Я думал, ты ее арестуешь, – заметил Том.

– Собиралась, – призналась его напарница.

– А за что?

– За самодовольство, – услышал в ответ Тревис.

Ким была готова поклясться, что он чуть не рассмеялся, но вместо этого закашлялся.

– Ну что, нашел что-нибудь? – поинтересовалась она.

Когда в прошлом они работали вместе, у Тревиса был бзик проверять диваны. Он утверждал, что даже хозяева не знают, что могло завалиться за их валики. В девяти случаях из десяти Том ничего не находил, но однажды ему удалось разыскать сережку жертвы нападения, которая утверждала, что ее изнасиловали и насильно удерживали в доме как заложницу. Сорокасемилетний мужчина, живший в этом доме, категорически все отрицал. До тех пор пока Тревис не нашел сережку за внутренней обивкой дивана.

– Кое-что есть, – сказал Том, засовывая руку в карман брюк.

Ким свернула к автобусной остановке и остановилась.

На ладони у ее коллеги лежала измятая и порванная в нескольких местах бумажка. Тревис сдул с нее налипшие волосы, грязь и труху.

– Ты же знаешь, что ее надо было положить в пакет и оставить криминалистам, – заметила Ким.

– Она прилипла к моей руке, – сбивчиво пояснил ее напарник.

По грязи на бумажке было видно, что она уже давно валяется за диванной подкладкой. Размером со стандартный лист писчей бумаги для конверта средней величины. На таких обычно банки рассылают свои отчеты. Одна сторона листка была пустой, а на другой были напечатаны какие-то заглавные буквы.

В левом верхнем углу бумажки красовалось коричневое пятно, а в самом центре был вырван целый клок. Ким несколько раз внимательно посмотрела на буквы, стараясь додумать недостающие слова.

– Это может быть все, что угодно, – сказала она, наконец.

– И тем не менее ты засунула листок к себе в карман, – уныло заметил Тревис, – хотя нашел его я.

В том, что он сказал, был определенный смысл, но Стоун не собиралась возвращать ему его находку.

Они замолчали, и на какое-то время, очень короткое, все стало как в старые времена.

– Куда теперь? – спросила Ким.

– Отвези меня домой. – Ее соперник застегнул молнию на папке.

Женщина тяжело вздохнула.

– Том, а мы когда-нибудь обсудим то, что произошло тогда…

– Нет, Стоун, не обсудим, – с нажимом произнес Тревис.

– Да чтоб тебя, Том! Сколько можно обижаться?! – завелась Ким от его упрямства.

– Ты ведь даже не извинилась! – крикнул мужчина в ответ.

– Потому что мне не за что было извиняться! – огрызнулась детектив, и они снова замолчали.

Это молчание было гораздо хуже, чем их крики. Пока детективы обвиняли друг друга, оставался шанс, что они придут к какому-то соглашению. А вот молчание говорило о том, что этого никогда не произойдет. Через несколько минут раздался размеренный голос Тревиса:

– Повторю еще раз, прежде чем выйти и начать ловить такси: отвези меня домой.

Ким поняла, что все ее попытки продолжить разговор ни к чему не приведут, и молча поехала в сторону Киддерминстера.

Остановившись возле его дома, она произнесла то, что мучило ее всю дорогу:

– Том, это совместное расследование. И я хотела бы завтра сама провести брифинг.

Она ожидала услышать категорический отказ. Том Тревис был человеком гордым. Но то, что он ответил не сразу, вселило в нее надежду.

– Я подумаю, – сказал ее напарник и вылез из машины.

Ким осталась сидеть и смотреть, как в окне его дома отодвинулась штора, – это случалось каждый день. Что ж, если у него в семье установлен комендантский час, то сегодня его точно накажут.

Отъезжая, инспектор постаралась оставить свою грусть на ступеньках его крыльца. Какая-то ее часть сожалела о том, что сегодня она увидела человека и, что важнее, офицера полиции, которого когда-то знала. Последние два года их жизни были полны вражды и горечи, так что Стоун уже стала забывать, что когда-то этот человек ей нравился и она уважала его – и даже иногда доверяла ему свою жизнь.

Но теперь Ким поняла, что они никогда не смогут преодолеть того, что произошло между ними.

И этот факт расстроил ее больше, чем она готова была признать.

Глава 39