Мертвые Ив (ЛП)

Джесси пробормотал что-то неразборчивое и подошел к другому байку.

Лицо Рорка заполнило поле моего зрения. Стая требований роилась в его нефритовом взгляде.

— Нужна клетка для этой канарейки? — спросила я.

— Делай то, что должна, любовь моя, но если тебя долго не будет, я приду за тобой с целой толпой.

Я провела пальцем по пуговицам его рясы.

— Ты думаешь, я — дура.

На его поцелованном солнцем лице появилась улыбка.

— Если ты — дура, я — дурак. Просто смотри по сторонам, — он скользнул своими губами по моим и отошел назад.

Мичио сидел на крыльце, почесывая морду Дарвина. Его глаза поднялись к небу и метнулись обратно ко мне. В отличие от остальных, он не стал бы спорить со мной или нависать сверху. Для этого Мичио был слишком хитер. Несомненно, он просто планировал последовать за нами, незаметно защищая меня от меня самой.

Я одарила его улыбкой, которую Мичио не вернул. «Хмм». Тогда мой язык медленно скользнул по верхним зубам. «Ах, вот она и появилась». Редчайшая в мире улыбка.

Джесси подкатил ко мне на другом байке.

— Держись рядом со мной.

Я надавила на газ, подпитываемая предвкушением. К тому времени как я достигла четвертой передачи, мое сердце уже трепетало от урчания байка, а мой топ задрался вверх на спине. Я следовала за Джесси вдоль ущелья и потом через пастбище с поразительными зелеными холмами и долинами. Когда мы добрались до ровного участка, я с ревом понеслась вперед. Клин пролетающих в небе серых гусей кричал над нами. Ветер свистел в моих волосах букетом ароматов винограда и глины.

На расстоянии нескольких акров впереди над лугом возвышалась цементная водонапорная башня. Изорванные лохмотья одежды хлопали по маленькому силуэту, привязанному к лестнице. Я втянула воздух. «Что это? — подумала я. — Тело?» Я натыкалась на тела всюду, куда бы ни отправилась, но немногие из них были человеческими, и еще меньшее количество — детскими.

Джесси поравнялся со мной, и мы ускорились, скользя шинами по гравию.

Крохотное туловище стало видно яснее. Мои мышцы сжались, кожа покрылась мурашками. Я резко остановила байк, развернувшись боком, и скатилась с него, когда тот повалился. Мои ноги спотыкались на каждом шагу по пути к башне.

Полоски денима свешивались с выступающих костей и запекшейся кожи. Клочья спутавшихся каштановых волос липли к мертвенно-бледной голове. А из-под локтя руки пепельного цвета торчал любовно-потрепанный мишка.

Wakan Tanka, Великая Тайна, научи меня,

как доверять моему сердцу, моему разуму, моей интуиции,

моему внутреннему знанию, ощущениям моего тела, озарениям моего духа.

Научи меня, как доверять этим вещам, дабы вошел я

в мое святое пространство и любил вне страха,

и тем самым, ходил в гармонии с прошествием

каждого блистательного солнца.

— Молитва американских индейцев Лакота

Глава 40 Разум, тело и серная душа [4]

— Аарон? — сказал Джесси, застыв рядом со мной. — Аарон, проснись.

Я достала из кобуры УСП и развернулась.

— Что ты, бл*дь, сказал? — я ткнула стволом ему в лицо.

Он вскинул руки вверх, не отведя от меня глаз, пустых и холодных.

— Опусти пистолет.

Я сделала шаг назад, наведя пистолет ему в голову.

— Ты его видишь? — мой голос надломился. — Ты можешь видеть моего мальчика?

Мои ноги запутались в засохшей лозе. Хрустнули ветки. Я споткнулась, но устояла на ногах. Пистолет дрожал в моей руке, а лицо Аарона с пустыми глазами разрывало мое сердце.

— Мы здесь потому, что он должен тебе что-то показать, — голос Джесси послал дрожь по моему позвоночнику.

Я резко развернулась и вновь навела на него пистолет.

— Бл*дь, не говори о нем так, будто знаешь его! Держись от него подальше. Я серьезно!

Я видела, как Лоза оплетала его впалое, высохшее туловище и держала его привязанным к лестнице. Кора вгрызалась в его гангренозную кожу. Его голова свешивалась набок, веки растянулись и покрылись пылью. Я схватилась одной рукой за одеревеневшие ветки, а другой — попыталась освободить его тело.

— Если ты смотришь только своими глазами, — сказал Джесси, — он будет вынужден использовать такой способ.

Запах разложения обжигал мой нос. Я освободила неестественно согнутую руку, и мишка Буйи упал на землю.

«Царап. Царап-царап», — раздалось вдруг.

Тут же с глаз Аарона упали ресницы, усеяв его раскрытые сморщенные губы. Под веком одного глаза зашевелился бугорок. Сухая кожа треснула, и наружу высунулась похожая на иголку членистая ножка. Затем еще одна и еще одна. Из глазницы с влажным чавкающим звуком выбрался паук. Его тело было полностью белым — полностью белым глазным яблоком Аарона. Крошечный зрачок пятном виднелся на спине.