Мертвые львы

— Больше никаких звонков не будет, — пообещал он. — А ты не собираешься сбросить Пашкина с семьдесят седьмого этажа?

Она не ответила.

— Нет, ты скажи, собираешься или нет?

— Это Лэм тебя накрутил?

— Ну, ты его знаешь лучше меня. Но по-моему, благополучие сотрудников заботит его меньше всего.

— А, то есть ты заботишься о моем благополучии?

— Амбалы при Пашкине не просто для виду. Попробуй только тронуть их шефа, и они тебя в клочья раздерут.

— Как Мина.

— Мы обязательно разберемся, что произошло с Мином. Месть бессмысленна, если расплачиваться за нее придется жизнью. А то, что ты вчера задумала, именно этим и закончилось бы. Тебя растерзали бы — если не амбалы, то Контора.

В Гайд-парке начали что-то скандировать, громкие выкрики сменились взрывами смеха.

— Луиза?

— Почему тебя к нам отправили? — внезапно спросила она, хотя совершенно не собиралась задавать этот вопрос. — Ну, в Слау-башню.

— А это важно?

— Ты назначил себя моим куратором, так что да, это важно. Потому что, по слухам, ты сломался. Не выдержал напряжения. И вся твоя так называемая забота о моем благополучии сводится к тому, чтобы я не усложняла тебе жизнь.

Маркус посмотрел на нее поверх темных очков, потом снова сдвинул их на переносицу.

— Звучит правдоподобно, — сказал он обманчиво мягким тоном. — Чистая фигня, но звучит правдоподобно.

— Значит, ты не сломался?

— Нет, конечно. Я просто очень люблю азартные игры.

Кто-то выкрикнул его имя.

Звучало как его имя. Хотя это было не его имя, но звучало как будто его. Оно вытянуло Ривера из темноты. Он открыл глаза; сквозь ветви струился дневной свет. Над головой широко раскинулось небо, и Ривер зажмурился, защищаясь от яркой синевы.

— Уокер? Джонни?

До него дотронулись чьи-то руки, тугие путы ослабли, возвращая ему способность двигаться. Конечности пронзила новая боль.

— Ни фига себе, чувак. Ну ты и попал!

Он смутно видел своего спасителя: какие-то разрозненные пятна, будто ходячий тест Роршаха.

— Давай-ка выбираться отсюда.

Ривера потянули в вертикальное положение, и все тело заныло, но на этот раз по-хорошему, избавляясь от напряжения.

— Вот, держи.

К губам прижали бутылку, в рот полилась вода. Ривер закашлялся, согнулся вдвое, сплюнул. Едва не блеванул. Вслепую нащупал бутылку, схватил и жадно опустошил.

— Ни фига себе, — повторил Грифф Йейтс. — Ты и правда попал.

— Я просто очень люблю азартные игры, — сказал Маркус Лонгридж.

— Что-что?

— Азартные игры. Карты. Скачки. Да что угодно.

Луиза уставилась на него:

— И это все?

— Видишь ли, «и это все», как выяснилось, несовместимо с эффективной оперативной деятельностью. Ну, мне так объяснили. Хотя на самом деле это полная ерунда. Оперативная деятельность — самая азартная из всех игр.

— А почему тебя просто не уволили?

— Потому что допустили тактическую ошибку. В отделе кадров решили, что у меня разновидность зависимости, и отправили к психотерапевту на консультацию.

— И что?

— Он меня проконсультировал.

— И как?

— Не то чтобы очень успешно. До полного успеха далеко. Вот, например, сейчас мне звонил мой букмекер. — Он прервался, выжидая, когда умолкнут автомобильные гудки, — их спонтанная симфония, очевидно, будет звучать весь день, потому что сегодня на улицах города автомобили лишились статуса. — В общем, как выяснилось, никто не имеет права увольнять того, кто посещает психотерапевта. Потому что это чревато судебным разбирательством. Вместо увольнения меня…

Вместо увольнения его перевели к слабакам.

Луиза взглянула на большие стеклянные двери отеля.

— Ты докладываешь Тавернер о том, что происходит в Слау-башне?

— Нет. А оно ей надо?

— Кэтрин говорит, что зачем-то надо.

— Интересно зачем, — протянул Маркус. — Слау-башня — помойка на задворках Риджентс-Парка. Если Тавернер хочет о чем-то узнать, ей проще спросить у Лэма.

— Наверное, не проще.

— Твоя правда. Но я не стукач.

— Хорошо.

— Это значит, что ты мне доверяешь?

— Это значит «хорошо». По-твоему, любовь к азартным играм не проблема?

— В прошлом году мы две недели провели в Риме, всей семьей: Кэсси, я и дети. Поездку оплатила как раз моя любовь к азартным играм. — Он поправил темные очки на носу. — Так что пошли все нахер.

Он впервые упомянул своих родных при Луизе. Наверное, чтобы внушить ей доверие.

Маркус взглянул на часы.

— Хорошо, — повторила Луиза, что в этот раз означало «действительно, нам пора», и решительно направилась в отель.

«Раз уж Маркуса назначили мне в напарники, хорошо, что он не сломался и владеет собой», — подумала она.

Вдобавок сегодня им предстояло всего-навсего присматривать за объектом. Вряд ли Маркусу придется применять свой опыт оперативной работы.

Кэтрин позвонила Риверу, выслушала мантру «абонент недоступен». Потом позвонила Лэму, с тем же результатом. Тогда она стала изучать документы. «Ботинок есть, а следа от него нет». Чем больше груза, тем глубже следы. Но детские годы многих обитателей Апшота не потревожили бы сахарную пудру на именинном пироге.