Мертвые львы

Если встать в самом центре гостиной Паука Уэбба, то будет ровно три шага до ближайшего предмета меблировки, стоящего в открытом пространстве, — то есть до дивана, длинного, на котором можно вытянуться в полный рост, а с обеих сторон еще место останется. Еще через пару шагов дойдешь до стены, на которую можно опереться и беспрепятственно раскинуть руки в стороны. А проделывая все это, можно наслаждаться видом сквозь застекленные балконные двери: верхушки деревьев и небо; деревья стоят рядком, потому что растут вдоль канала, по которому тихо скользят лодки, убранные королевским алым и зеленым. Вот тебе, подумал Уэбб. Эта фраза могла относиться к любому, кто оказывался рядом, но в мыслях Уэбб употреблял ее с единственной целью.

Вот тебе, Ривер Картрайт.

Ривер Картрайт ютился в съемной квартирке в Ист-Энде. Из его окон открывался роскошный вид на обшарпанные гаражи, а в плевке от дома было три паба и два клуба, то есть домой Ривер добирался мимо жлобов, шлюх, пьянчуг и наркоманов, а потом не мог заснуть до тех пор, пока этот горластый сброд не разбредется по своим хибарам. Все это аккуратно обрисовывало сложившуюся ситуацию: Ривер Картрайт был лузером, а умница Джеймс Уэбб стремительно карабкался к вершинам, как младший брат Человека-Паука.

А ведь все могло сложиться иначе. Когда-то они были приятелями. Вместе проходили обучение, их ждала блестящая служебная карьера в Конторе, но вышло так, что Пауку пришлось стать тем, с чьей подачи Ривера списали в слабаки; а потом, спустя много-много месяцев, Ривер подтвердил свой статус лузера, наотмашь хлестнув Уэбба по лицу заряженным пистолетом.

Впрочем, боль была недолгой. Точнее, долгой, но не очень, а факты остались неизменными: Паук жил в роскошной квартире, работал в Риджентс-Парке и входил в число ежедневных контактов Дианы Тавернер, а Ривер день за днем просиживал жопу в Слау-башне, а ночами маялся в жопе города. Победителем стал лучший.

И этот лучший завтра утром отправится в самое престижное здание Лондона на встречу с Аркадием Пашкиным, и если все пойдет по плану, то завербует самый важный актив Конторы за последние двадцать лет. Тот, кому потенциально светит возможность возглавить правительство России, станет осведомителем Риджентс-Парка, а Уэббу для этого пришлось лишь раздать кое-кому кое-какие обещания.

После этого ежедневный контакт с Леди Ди покажется пустяками. Вдобавок того, кто заключает долгосрочный союз с Тавернер, ждет участь Ника Клегга[29]. Лучше подмазаться к Ингрид Тирни. Подобраться ей под бочок, застолбить себе место преемника. Что значило очень много, особенно в свете политики модернизации, якобы проводимой Конторой.

В общем, было за что бороться, поэтому он все правильно рассчитал: с того самого момента, как Пашкин пошел на контакт, Уэбб вступил в большую игру. И ему сопутствовала удача. Даже аудит, проводимый Лотчингом, сыграл Уэббу на руку: это позволяло задействовать в обеспечении безопасности Пашкина сотрудников Слау-башни, которые беспрекословно исполняли задание, не учтенное в документации Риджентс-Парка. Даже место проведения встречи удалось организовать без особого труда: Пашкин упомянул «Иглу», и Уэбб все устроил за три дня. Помещение арендовала известная консалтинговая компания, выступавшая посредником в переговорах о поставках оружия британской фирмой в одну из африканских республик; представители консалтинговой компании рады были удовлетворить запрос агента МИ-5. О дате и времени проведения встречи договорились с учетом весьма напряженного графика Пашкина. Уэбб провел языком по новехоньким зубам — вещественном напоминании о поступке Ривера Картрайта. Все встало на свои места. Все прошло бы как по учебнику, если бы не гибель Мина Харпера.

Но Харпер погиб из-за того, что напился. Вот и все. Ничто не указывает на непредвиденные неожиданности, поэтому Уэббу остается только лечь в постель и уснуть сном праведника, предвкушая заслуженный успех, о котором Ривер Картрайт может только мечтать.

Так он и сделает. Но не сейчас. Немного погодя.

А пока Паук Уэбб оглядывал свою хорошо освещенную и хорошо обставленную квартиру, радовался жизни и надеялся, что ничто больше не нарушит ее безмятежное течение.

Из своего кабинета Ширли Дандер увидела, как Кэтрин Стэндиш вошла в кабинет Хо и закрыла за собой дверь. Что-то происходило. Вот так всегда: стоит Ширли сделать хоть что-нибудь полезное, как ее тут же заваливают всякой дурацкой работой. И никогда и ни во что не посвящают.

Даже Маркус Лонгридж знает больше, чем она. Лонгридж занял место Мина Харпера — в том, что касается работы. Ширли подозревала, что в том, что касается Луизы Гай, ему вряд ли что-то обломится. После гибели Харпера Луиза превратилась в привидение, будто в каком-то потустороннем симбиозе: Харпер умер, поэтому она стала призраком. Но Луизе доверили задание, а Ширли сидела за компьютерным монитором, уставившись на закрытую дверь чужого кабинета.