Мертвые львы

Лифт мчался ввысь. Имена и фамилии посетителей вносили в реестр у входа, поскольку по протоколам безопасности требовалось учитывать всех, кто в любое время находится в здании. В день переговоров этого не произойдет: Паук вручил им карту-ключ для служебного лифта, в который можно попасть из подземного гаража. Переговоры пройдут в Сити, но неприметно. О них никто не должен знать.

А сегодня их провели по атриуму, где уже зеленели тропические джунгли. Экологически корректная зона возникла здесь всего за три недели. Постояльцы, устав от большого города, будут прогуливаться в зарослях, а устав от природы, отправятся в бар или в сауну. По джунглям сновали крошечные фигурки людей, занятых всевозможными делами, необходимыми для торжественного открытия отеля международного класса, до которого оставался еще целый месяц.

– В Китае, – заметил Пашкин, – такие здания, даже со всеми этими роскошными… роскошными… – Он запнулся и отрывисто бросил Петру какое-то слово.

– Заморочками, – подсказал тот.

– Вот-вот, со всеми этими роскошными заморочками, возводят всего за месяц.

– Видно, китайцы не особо заморачиваются требованиями охраны труда и техники безопасности, – сказал Маркус.

В конференц-зале Пашкин обошел вокруг стола, будто измеряя его. Несколько раз произнес что-то по-русски: короткие, отрывистые предложения, наверное, вопросы, решила Луиза, потому что Петр или Кирилл отвечали на них еще отрывистее и короче. Маркус занял пост у двери и скрестил руки на груди. Он из оперативников, напомнила себе Луиза; наверняка исполнял задания и покруче, пока не прокололся, если, конечно, прокололся. Сейчас он не обращал никакого внимания на виды за окном и не сводил глаз с Петра и Кирилла.

Пашкин остановился, заложил большие пальцы в карманы пиджака, поджал губы – точь-в-точь будущий квартиросъемщик, раздумывающий, как бы сбить цену. Он поглядел на камеры наблюдения над дверями и сказал:

– Надеюсь, они выключены.

– Да.

– И записывающих устройств здесь нет.

– Абсолютно никаких.

Затем, следуя некоему одному ему ведомому перечню, Пашкин спросил:

– А если возникнет чрезвычайная ситуация?

– Придется воспользоваться лестницами, – сказала Луиза. – У северной и у южной стены, – пояснила она, указывая в нужном направлении. – Лифты автоматически отключаются и не принимают пассажиров. Лестничные колодцы повышенной прочности, а двери противопожарные, разумеется. Они открываются автоматически.

Пашкин кивнул. Интересно, какой чрезвычайной ситуации он ожидает? Чрезвычайная ситуация – она потому и чрезвычайная, что ее не ожидаешь.

Впрочем, если следовать этой цепочке размышлений, то легко запутаться в ее сцепленных банальностях.

– Слишком много ступенек, – сказал Пашкин.

– Гораздо хуже, – сказала Луиза, – если вдруг по ним придется подниматься.

Он хохотнул; глубокий, какой-то утробный смешок прозвучал из самого нутра коренастой фигуры.

– Тоже верно. Интересно, а при какой именно чрезвычайной ситуации придется подниматься по семидесяти семи лестничным пролетам?

Какой бы эта ситуация ни была, подумала Луиза, если в начале ничего особо чрезвычайного не происходило, то обязательно произойдет, прежде чем поднимешься на самый верх.

Луиза с Пашкиным и двое русских громил подошли к окну. В прошлый раз Луизу изумило раскинувшееся перед ней пространство – все это небо над всем этим городом. Прекрасный вид явственно попахивал богатством, а в тот день ее как раз это и угнетало: нужда в деньгах, нужда в приличном жилье для них с Мином, нужда в участке пространства побольше. И Мин был тут, конечно же, совсем рядом. Им не хватало денег, им не хватало пространства, но тогда у них было гораздо больше, чем есть у нее сейчас.

В небе показался вертолет «скорой помощи», нарезая расстояние между востоком и западом. Луиза следила за его беззвучным полетом: оранжевая стрекоза, равнодушная к своим дурацким очертаниям.

– Может, попробуем спуститься по лестнице? – сказал Пашкин. – Потренируемся на случай чрезвычайных обстоятельств.

Она обернулась. Маркус стоял у стола, наклонившись, опираясь ладонями о столешницу. Луизе почудилось какое-то прерванное движение, но по лицу Маркуса ничего понять было нельзя.

– У меня есть предложение получше, – сказала она. – Давайте прокатимся на лифте.

В салоне такси Джексон Лэм вскрыл полученный от Чапмена конверт, вытащил две сложенные страницы, прочел их и погрузился в размышления так глубоко, что едва не забыл взять у таксиста квитанцию.

У себя в кабинете он обнаружил Стэндиш, разрумянившуюся, будто это она только что поднялась по трем лестничным пролетам.

– У мистера Эл появилось имя.

– Да ты тут целое расследование устроила.

Лэм стянул плащ и отшвырнул его. Стэндиш поймала плащ и перебросила через руку.

– Андрей Черницкий, – хмуро произнесла она. – Во всяком случае, при отлете он предъявил паспорт на эту фамилию. Риджентс-Парку она знакома.

– Так, дальше можешь не объяснять. Мелкая шавка. – Лэм взъерошил сальную редеющую шевелюру и уселся за стол. – Не шишка из КГБ, но появляется всякий раз, когда требуется грубая сила.

– Ты уже все знаешь?