Мертвые львы

– Я знаю типаж. Когда он улетел?

– На следующее утро после убийства Дикки Боу.

– Приятно слышать отсутствие слова «предполагаемое» перед словом «убийство». Ты начинаешь мне верить, Стэндиш?

– У меня не было оснований тебе не верить. Но по-моему, чтобы узнать, что происходит, не следовало отправлять Ривера в одиночку.

– Ага, мне следовало написать докладную, – сказал Лэм. – И послать ее Роджеру Лотчингу, который, оказывается, теперь у нас всем заправляет. Он бы поручил троим сотрудникам с ней ознакомиться и дать рекомендации, и если бы порекомендовали действия, то он созвал бы специальную комиссию для рассмотрения возможной и потенциальной реакции, а после этого…

– Да-да, ясно.

– Я очень рад. А то мне и самому тошно себя слушать. Я так понимаю, ты заставила Хо все это разузнать? Или он по-прежнему играет в компьютерные игры в рабочее время?

– Я уверена, что он в поте лица трудится над архивом, – сказала Кэтрин.

– А я уверен, что он в поте лица трудится над моей жопой. – Лэм помолчал и добавил: – Нет, не канает. Считай, что я этого не говорил.

– Андрей Черницкий, – напомнила Кэтрин. – Ты его узнал?

– А что, если бы я его узнал, то не сказал бы?

– В зависимости от настроения, – вздохнула Кэтрин. – Я спрашиваю потому, что Дикки Боу явно его узнал. Следовательно, какое-то время Черницкий работал в Берлине.

– Ну, Берлин не зря прозвали Шпионским зоосадом, – сказал Лэм. – Туда рано или поздно заносило всяких мелких шавок. – Он нашел сигареты и сунул одну в рот. – Но у тебя есть гипотеза, так?

– Так. Я…

– Я не говорил, что хочу ее услышать. – Он прикурил; аромат свежего табака расплылся по комнате, потеснив аромат застарелого табака. – А вообще вы чем тут целый день занимаетесь? Где ваши отчеты? Они должны лежать у меня на столе.

– Когда Дикки Боу похитили…

– Когда-то это называлось «умыкнули».

– Когда Дикки Боу умыкнули…

– Значит, мне все-таки придется тебя выслушать…

– …он потом рассказывал, что похитителей было двое. Один называл себя Александром Поповым. – Кэтрин помахала рукой, разгоняя дым. – А Черницкий был вторым, громилой, подчиненным Попова. Поэтому Боу все бросил и пустился вслед за ним. Не за каким-то давним знакомцем, а за тем, кого хорошо запомнил и, возможно, кому хотел отомстить.

Лэм, зажав сигарету в углу рта, что-то жевал. Наверное, язык.

– Ты понимаешь, что это значит? – спросил он.

– Угу.

– Угу, понимаешь? Или угу, лишь бы что-то сказать, чтобы я объяснил, что это значит, а ты сделаешь вид, что все время это знала?

– Они его умыкнули. Насильно его напоили. И отпустили восвояси, – сказала Кэтрин. – Проделывать все это было совершенно незачем, и так поступили лишь для того, чтобы он хорошенько их запомнил. Чтобы потом, когда у него перед носом махнут полой плаща, он послушно побрел бы следом, как дрессированный пудель.

– Боже мой. – Лэм выдохнул клуб серого дыма. – Не знаю, что меня пугает больше: то, что кто-то разработал двадцатилетний план действий, или то, что ты в нем разобралась.

– Двадцать лет назад Попов похитил британского шпиона, чтобы в нужное время использовать его как звоночек.

– Попова не существовало, – напомнил ей Лэм.

– Зато существовал тот, кто его придумал. И очевидно, все это было частью плана. Вместе с цикадами, агентами глубокого внедрения.

– Любой план, придуманный советским шпионом двадцать лет назад, давным-давно просрочен.

– А может, это не совсем тот план. Может, его творчески интерпретировали. Как бы то ни было, его пустили в ход. Только теперь это не ты гоняешься за призраками из своего прошлого, а призрак из твоего прошлого, звеня и подпрыгивая, орет во всю глотку: «Вот он я, тут!»

– А зачем это ему?

– Не знаю. Но ситуация требует не просто заслать туда Ривера, а хорошенько продумать план действий. Должна быть причина, по которой Черницкий отправился в Апшот. Как подсказывает логика, это потому, что там обосновался глава агентурной сети. В общем, можешь побиться об заклад: ему уже известно, что Ривер – не тот, за кого себя выдает.

– Я могу побиться Ривером об заклад, – задумчиво сказал Лэм. – Что для меня будет безопаснее и гораздо удобнее.

– Это не шутки. Я проверила фамилии из отчетов Ривера. Там нет тех, кого с первого взгляда можно определить в советские шпионы. Ну, ясное дело, если бы это было очевидно с первого взгляда, то об успешной конспирации говорить бы не пришлось.

– Эй, ты все это мне рассказываешь или это просто мысли вслух? – Лэм сделал последнюю затяжку и бросил окурок в кофейную кружку. – Да, Боу убили. Печально, но факт. А убили его затем, чтобы проложить след. И сделали это не для того, чтобы подставить Ривера Картрайта. Кому-то по какой-то причине хочется нас туда заманить. Рано или поздно, скорее рано, мы узнаем, кому и зачем.

– То есть надо сидеть и ничего не делать? В этом и заключается твой план?

– Да ты не волнуйся, будет вам чем заняться. Тебе знакомо имя Ребекки Митчелл?

– Мин попал под колеса ее машины.