Мертвые милашки не болтают

Когда он ушел, Герта подняла рукой свою прическу, выставив бедро в сторону, передразнила шофера: — Я сейчас же скажу мистеру Дирингу!

Но Харту сейчас было не до шуток. Комната с высоким потолком очень подходила ко всему облику дома. Она была почти 15 метров ширины и довольно длинной, так что большой концертный рояль выглядел в ней как игрушка.

На стенах висело несколько африканских масок. А пониже, помещенные в стеклянные ящики, красовались модели кораблей — парусников, паровых судов, яхт, включая и модель яхты Диринга, которая в свое время была представлена суду как вещественное доказательство, свидетельствующее о том, что человек мог покинуть каюту только через иллюминатор или же, естественно, через дверь.

Герта напрасно пыталась скрыть свой страх.

— Ух ты! От такого и поджилки затрясутся. Жить в таком доме все равно, что жить в этих… как их, музеях. Как называются эти каменные дворцы, в которых хоронят королей и богатых людей?

— Мавзолеи.

— Да, правильно. И не удивительно, что Бонни иногда отсюда сбегала и веселилась на стороне. Любая девушка сойдет с ума, если ее заставят жить в таком дворце.

Харт повернулся, поскольку в комнату вошел Диринг.

— Добрый день, мистер Харт, — улыбнулся финансист. — Чем могу быть вам полезен?

— Это мы выясним, — ответил Харт. — Полагаю, вы читали уже отчет в газете, касающийся меня?

Диринга это, казалось, развеселило.

— Да, читал. — Он показал на диван. — Может быть, вы и дама присядете?

Усаживаясь на диван, Харт смотрел на его лицо. Вблизи оно не казалось таким безучастным. Даже если он действительно напоминал собой усталого кота, как сказала ночью Пэгги, то этот кот еще не потерял вкуса к сметане. Он очень заинтересовался ногами Герты и довольно часто бросал на нее взгляд.

Харт кашлянул.

— Я полагаю, вы и ваш шофер видели вчера, как миссис Коттон садилась в мою машину?

— Да. И хотя каждый день видел ее на заседании, я был удивлен, узнав ее имя.

— Я тоже был удивлен, узнав ее имя, — сухо сказал Харт. — Хотел бы вас спросить вот о чем: вы случайно не заметили человека, который бы наблюдал, когда она садилась в мою машину?

— Нет, никого не видел.

— А ваш шофер?

Диринг нажал на одну из кнопок.

— Если желаете, можете сами его об этом спросить. А пока мы ждем Майера, позвольте мне, в свою очередь, задать вам вопрос: правду пишут в газетах, что миссис Коттон незадолго до своей смерти заявила, будто видела мою жену в Энзенаде?

— Да. С волосами, выкрашенными в черный цвет, и в роли богатой вдовы откуда-то из Южной Америки.

Диринг на мгновение задумался.

— Какой абсурд! Бонни мертва. Ее убил Коттон. Вы сами были одним из присяжных, которые его осудили.

— Это я знаю, — сказал Харт. — Но, понимаете, я не убивал Пэгги. И исхожу из той теории, что ее убил некто только за то, что она видела Бонни.

— Другими словами, чтобы заткнуть ей рот.

— Вот именно.

Диринг словно залез в свою скорлупу и его любезность значительно поуменьшилась. Он повторил:

— Настоящий абсурд! Бонни мертва. И я должен сказать, мистер Харт, ваш приход сюда свидетельствует о плохом вкусе. В итоге все сводится к тому, что вы, чтобы спасти свою шею от петли, выдумали какого-то мифического убийцу с определенным мотивом, и утверждаете, что засудили невинного, что моя жена каким-то образом и по каким-то причинам затащила на борт яхты Коттона, а потом исчезла из каюты вопреки всем физическим законам, заставив его самого расхлебывать кашу или, точнее, посадив его на скамью подсудимых.

— Да, все приблизительно так, как вы говорите, — ответил Харт.

Диринг с серьезным видом посмотрел на свои ухоженные руки, потом сказал:

— Я этому не верю.

Харт поднялся.

— Вы не одиноки в своем мнении. Но не могу ли я задать вам довольно интимный вопрос? Какие отношения были у вас с Бонни?

Диринг холодно ответил:

— Мне кажется, что все это выяснилось во время процесса. Я был глупцом, что женился на ней. За очень редким исключением, каждый пожилой мужчина — настоящий осел, если жаждет жениться на молодой. Знаете, для любого человека не такое уж большое удовольствие сидеть в зале суда и слушать о любовных похождениях своей жены.

— Вполне это понимаю. Вы извините меня за мою навязчивость, но, может быть, вы мне ответите еще на два вопроса, прежде чем я уйду.

— Смотря какие это будут вопросы, — холодно заметил Диринг.

— Где находится ваша яхта в настоящее время?

— В Ньюпорте. В гавани для яхт.

— Вы доверяете команде?

— Полностью.

— И последний вопрос. Вы не могли бы подсказать, кого или чего боялась Бонни во время ее последнего, если так можно сказать, турне с Коттоном?

Диринг, казалось, удивился.

— Не помню, чтобы этот вопрос поднимался на процессе.

— Он и не поднимался. Нам сказал об это Коттон сегодня утром.