Мертвый ключ

Никто не болтал по телефону, никто не шуршал бумагами. Весь этаж словно вымер. Тишина стояла такая, что Беатрис почти различала удары собственного сердца. Коридор все еще освещался, однако большие флуоресцентные лампы над рядами столов в бюро уже выключили. За дверями, окружающими ее рабочее место, царил почти полный мрак — через матовые стекла просачивался лишь тусклый свет уличных фонарей.

Беатрис уселась за стол Макс и открыла центральный ящик. Отсвета из коридора оказалось вполне достаточно, чтобы разглядеть его содержимое: вместо всяких ручек, скрепок и прочих канцелярских принадлежностей ящик наполняли беспорядочно сваленные бумаги. Девушка покопалась среди них в надежде нащупать ключ Дорис, но тщетно. Тогда она вытащила первый попавшийся листок и в тусклом свете принялась его изучать. Страница была исписана стенографическими каракулями, но как бы Беатрис ни старалась, разобрать ей ничего не удавалось, и в конце концов она сдалась и щелкнула выключателем маленькой настольной лампы, стоявшей на самом углу стола. Манера скорописи Макс, в отличие от ее собственной, особой аккуратностью не отличалась, но ей все же удалось сложить галочки и завитушки в слова:

Ячейка 304 — платеж просрочен, извещение 7 июня 78, Тейлор Каммингс, изъятие 19 июня 78; ячейка 305 — просрочка, обращение 6 июня 78, Мэрион Делани, адреса пересылки нет, изъятие 19 июня 78.

Несомненно, ей попался отчет о максовской ревизии. Вот только странно, что он сделан скорописью. Заметки и без того представлялись сокращенными, так что, скорее всего, Макс сама их и делала, без чьей-либо диктовки. Разобрать их мистер Томпсон не сможет — да и, коли на то пошло, вообще никто, кроме секретарш из бюро. Напрашивалось предположение, что Макс оставила эти заметки только для себя. Однако больше всего Беатрис поразило замечание в конце страницы:

Обращение в Казначейство штата Огайо 25 июня 78 — записей об изъятии нет. Содержимое пропало без вести.

Значит, Макс связывалась с властями штата для подтверждения факта изъятия. Девушка перебирала страницу за страницей в состоянии, близком к шоку. Все до одной оставленные в ящике бумаги содержали записи по ревизии депозитных ячеек, и каждая подытоживалась отсутствием у штата документации о получении в собственность их содержимого. Вещи более чем из сотни личных сейфов официально числились пропавшими без вести. Макс проверяла данные о таких ячейках и, по-видимому, вела записи скорописью, чтобы никто другой не смог с ними ознакомиться.

А ведь Дорис тоже хранила записи о депозитных ячейках. Беатрис тщательно собрала все заметки в аккуратную стопку и в поисках пустой папки открыла один из картотечных ящиков. На дне его что-то звякнуло: это оказалась наполовину пустая полулитровая бутылка виски «Олд гранд дэд». Девушка извлекла спиртное и укоризненно покачала головой.

Как бы она ни злилась, заначка подруги вызвала в ней ностальгические чувства. Работа без Макс уже не будет прежней. Беатрис отвинтила крышку и сделала глоточек за здоровье подруги. Внутри у нее приятно потеплело. Она поставила бутылку на место и обшарила ящик, убедившись, что ключа в нем нет. Вытащила пустую папку, убрала в нее поразительные заметки подруги и закрыла ящик.

В верхнем ящике поменьше девушка обнаружила щетку для волос и косметичку. Виски — это одно, а вот оставленная косметика выглядела странно. Атласная маленькая сумочка оказалась несколько тяжеловатой и позвякивала, будто набитая монетами. После секундного колебания Беатрис пожала плечами. В конце концов, сама Макс копалась в вещах тетушки без всяких стеснений. Она открыла косметичку и пошарила внутри.

Вдруг в коридоре у нее за спиной хлопнула дверь.

У Беатрис душа ушла в пятки. Под звук приближающихся шагов она закрыла косметичку и обернулась. Сзади маячила высокая фигура в форме охранника. Девушка подумала было броситься в коридор, но тут же поняла, что так лишь выкажет злой умысел. К тому же на бедре охранника болталась кобура с револьвером. Ей только и оставалось, что изобразить непринужденность.

Она попыталась расслабиться и изобразила улыбку.

— Добрый вечер!

— Мэм, что вы делаете на этом этаже так поздно?

В вопросе даже не прозвучало упрека. Во всяком случае, пока.

— Ах, забыла свою косметичку, — бойко ответила Беатрис и продемонстрировала охраннику вещицу. — Я такая растяпа!

Она поднялась со стула, убрала косметичку в сумку и взяла со стола папку с записями Макс. На нашивке охранника значилось: «Рамон». Девушка уставилась на надпись, лишь бы не смотреть мужчине в глаза.

— Этаж закрывается. Время расходиться по домам.

Рамон повел ее к лифту, а она держалась от него подальше, молясь про себя, чтобы он не заметил, что она босая. Ее сапоги остались возле двери в уборную. Но не выходить же ей на снег в одних чулках.