Лестница вела в подвал, точнее — в переделанную под подвал просторную пещеру с земляным полом. Из стен торчали толстые корни, покрытые бугристыми наростами и гроздьями бледных грибов. Удивительное дело: большие деревья, которые могли бы похвастаться подобными корнями, росли по другую сторону ограды, слишком далеко, чтобы сюда дотянуться. В итоге Ива решила, что это не что иное, как корни дома, и задумалась над тем, а что будет, если с ними что-нибудь случится. Устоит ли Дом или же от него останется лишь груда битого кирпича и прогнивших досок?
В конце лестницы подвал выглядел так, как и положено подвалу, — сырым, запущенным и грязным, с подозрительными лужицами на полу, клочьями паутины и шныряющими по стенам мокрицами. У стены стояло несколько бочек, накрытых заскорузлым брезентом, лежал сваленный в кучу садовый инвентарь — лопаты и грабли, громоздились друг на друга бумажные мешки с удобрениями. Однако стоило пройти немного дальше, и подвал превращался в настоящую пещеру с каменными сводами, известняковыми колоннами и свисающими с потолка сталактитами.
Ива и Юстас двинулись по узкой тропинке, петляющей меж темных валунов, похожих на покатые спины огромных зверей. Когда Ива отворачивалась, ей казалось, будто каменные звери ворочаются во сне, но сказать, так ли это на самом деле, она не могла — в пещерных сумерках померещиться может что угодно. С потолка звонко капала вода, то и дело слышался шорох проносящихся над головой летучих мышей. Сладковатый запах сырой земли уступил место более резкому запаху мокрого камня.
Тропинка вывела на берег небольшого пруда с водой черной, как лакричный сироп. Немного он походил на другое подземное озеро, которое Ива видела, когда навещала Бабушку. Только этот пруд выглядел более неряшливым и неухоженным, более диким. И никаких плачущих идолов на берегу. Посреди пруда крошечным островком возвышался черный камень, а когда Ива присмотрелась, то увидела разбросанные повсюду рыбьи кости и головы. Тот, кто живет в пруду, не отличался особой чистоплотностью.
Ива подошла к самому краю воды, Юстас же остановился шагах в пяти от берега. Вид у лейтенанта был настороженный. Ива ободряюще улыбнулась, мол, все идет как надо, и, на тот случай, если этого недостаточно, показала ему большие пальцы. Юстас немного замешкался, но ответил тем же.
— Хенрих! — позвала Ива, обернувшись к пруду. — Хенрих Зеленые Зубы! Выходи!
Ответа не последовало. Черная вода оставалась неподвижной и гладкой, как зеркальное стекло. Тогда Ива подняла с земли плоский камень и с размаху швырнула его так далеко, как могла забросить. Эхо от громкого всплеска взметнулось к потолку пещеры и затихло под тяжелыми сводами. По воде побежали круги, две волны, одна за другой, лизнули босые ступни. Вода оказалась обжигающе ледяной, настолько, что у Ивы перехватило дыхание. После удушающей жары на улице подобный холод и в самом деле пробирал до костей. Однако она не отступила и на полшага.
Некоторое время Ива прислушивалась. Откуда-то сверху вылетела летучая мышь и пронеслась над гладью пруда, касаясь поверхности кончиками крыльев. Затем рядом с каменным островом раздался тихий всплеск — рыба или же кто-то еще.
— Хенрих! — Ива подобрала с земли еще один камень и взвесила его на руке, примеряясь для следующего броска. — Хенрих Зеленые Зубы…
Вода в паре шагов от берега забурлила, как в кипящей кастрюле. Послышался неприятный звук, словно кто-то, у кого совсем нет зубов, причмокивая хлебал суп из миски. Волны одна за другой устремились к берегу, неся хлопья грязно-белой пены. Ива отпрянула, хотя знала, что так все и будет. И в тот же миг из пучины показалась блестящая круглая голова. Вид у Принца тысячи ракушек был недовольный.
— Так и сснал, что это ты… — сказал он, уставившись на Иву выпученными глазами. А затем глубоко зевнул, хвастаясь множеством мелких и острых зубов.
— Ссачем ты мутишь воду? Ты мне всю рыбу распугаешь.
В голосе Хенриха прозвучала обида. Он выгнул спину, и послышался треск раковин, которые он носил не то как панцирь, не то как украшение.
— Есть дело, — сказала Ива. — Нам нужна твоя помощь.
— Помощь? — переспросил Хенрих.
— Услуга, — поправилась Ива. — Нам надо попасть в одно место. Ты можешь провести нас туда тропами воды? Я знаю, что можешь.
Некоторое время Хенрих смотрел на нее так, будто Ива сказала какую-то несусветную чушь. Под его взглядом ей даже стало неловко.
— Не всякому дано ходить по тропам воды, — наконец сказал Принц тысячи ракушек. — Это сложный и опасный путь.
— Да, да. Поэтому мы и пришли к тебе.
Хенрих покачал головой.
— Ты просишь о большой услуге, дочь Хоссяйки…
— Я знаю, — нетерпеливо сказала Ива.
— Хорошо, — кивнул Хенрик. — И куда же хочешь прийти, дочь Хоссяйки?
— В Большом Лесу есть одно болото. Когда-то, очень давно, там произошла битва…
— В Большом Лесу много болот, — перебил ее Хенрих. — И случилось много битв.
— В той битве погибло много людей, — сказала Ива. — И все они остались лежать в том болоте. Они до сих пор там лежат.