Мертвый ноль

Но как следует удивиться этому факту я не успел: убедившись, что поколотить меня пока не выходит, принцесса решила не терять времени даром и применила знаменитое девчачье супер-оружие – начала реветь. А это гораздо хуже любой драки, потому что когда у меня на руках оказывается рыдающая девчонка, ни о какой злости речи уже не идет. Счастье, что никто из моих заклятых врагов, которых, впрочем, было на удивление мало – хорошо, если дюжина наберется за всю мою здешнюю жизнь – не знал, как легко на самом деле со мной покончить: достаточно отправить ко мне отряд громко ревущих девчонок-убийц. И пока я буду, сдерживая проклятия, вытирать слезы первому ряду, остальные могут зайти с тыла и нанести столько ударов, сколько им заблагорассудится. Я не стану обороняться, мне будет не до того.

Меж тем сквозь бурные рыдания моей несостоявшейся погубительницы начали пробиваться отдельные вполне связные фразы.

– Что ты с ним сделал, нелюдимый, нелепый засранец? Ты его прогнал? Или ты его убил? Лучше бы ты сам издох, как тупая лесная гадюка, сдуру укусившая себя в задницу! Он такой прекрасный! Самый лучший в Мире! Он меня так любит! А я! А ты!.. – на этом месте девчонка снова захлебнулась слезами. И одновременно так энергично задергалась в моих объятиях, что я понял: долго мне ее не удержать. А что начнется, если я ее отпущу, об этом лучше даже не задумываться. Нет.

До сих пор я был совершенно уверен, будто давным-давно смирился с полной непредсказуемостью собственной жизни. И заранее готов ко всему. Но это мне только казалось. Просто в голову не приходило, что однажды мне придется спешно выбирать, кому из друзей отправить панический зов о помощи: «Спасай немедленно, меня девчонка собирается отлупить!»

Счастье, что в Мире есть сэр Шурф Лонли-Локли. Который, во-первых, сразу поверит, что я его не разыгрываю: подозреваю, чего-то подобного он ждал от меня всю жизнь. Во-вторых, если я попрошу его не слишком часто вспоминать этот эпизод с целью поднять меня на смех, он именно так и сделает; причем наши с ним представления о том, что такое «не слишком часто» примерно совпадают, по крайней мере, для Шурфа это тоже не означает «всего четырежды в день на протяжении ближайших десяти лет». А в-третьих, он достаточно сильный человек, чтобы справиться с любой девчонкой даже без применения боевой магии, с которой, впрочем, у него дела тоже обстоят несколько лучше, чем у меня.

Я надеялся, что Шурф придет очень быстро, стоит только сказать: «Срочно на помощь!», даже если для этого ему придется подниматься с морского дна. Но он превзошел мои ожидания: появился прежде, чем я успел сообщить, что нахожусь на крыше Мохнатого Дома. Причем не явился невесть откуда Темным путем, а просто вылез из окна моего кабинета, расположенного в башне, чем потряс меня до глубины души. Вообще-то он довольно часто сидит в моей башне, даже без меня – я бы сказал, особенно без меня! – но не выглянуть раньше, услышав весь этот грохот и последовавшие за ним рыдания, это на него совсем не похоже.

Одной рукой Шурф снял меня с принцессы, другой ухватил ее – практически за шкирку, как котенка. К моему изумлению, девица не стала выдираться, наоборот, обеими руками вцепилась в его шею и зарыдала так горько и, главное, громко, периодически с завываниями повторяя: «Этот подлый засранец его убил!», что я с трудом поборол искушение сбежать Темным путем куда-нибудь на край Мира, да хоть в ту же Красную пустыню Хмиро, отличное место, там можно с головой зарыться в песок и больше никогда не выкапываться, ни при каких обстоятельствах, ни за что.

Но сбегать было бы нечестно по отношению к Шурфу. В такой беде я не только ближайшего друга, а вообще никого никогда еще не бросал.

– Я все проспал, – лаконично объяснил Шурф. – Что случилось? Откуда здесь эта юная леди?

– С неба свалилась, – также лаконично ответил я. И на всякий случай добавил: – Я не шучу.

– Убил унылый мерзавец! – с новыми силами взвыла принцесса.

– Постарайтесь успокоиться, юная леди, – мягко сказал ей Шурф. И – я глазам своим не поверил! – погладил ее по голове. Это, как ни странно, подействовало. Рыдания стали немного тише. С другой стороны, должна же она когда-то устать.

– Ты действительно кого-то убил? – спросил меня Шурф. Впрочем, не осуждающе, а сочувственно. Он в курсе, что убивать я совсем не люблю.

– Это вряд ли, – ответил я. – Просто не успел ничего предпринять, только сказал: «Убирайся отсюда»…

– Кому ты это сказал?

– Облаку. Точнее, туче. Нет, извини, все-таки не туче, а дракону, выглядевшему как туча, пока я не посмотрел на него боковым зрением; тогда сразу выяснилось, что он не дракон, а пернатый змей. И одновременно – тьма.

– Очень красиво сказано, – одобрил мой друг. – Но это, к сожалению, не тот случай, когда красота формулировки способствует пониманию.