Мертвый Ренегат

— Остановитесь! Я не потерплю в своем убежище потасовок! — твердо и отчетливо скомандовал Реннет, заступив вперед и выставив ладонь перед собой. На его лице ясно читалось раздражение со смесью ярости. — Начните уже думать, прежде чем действовать! Засуньте оружие подальше, чтобы я его больше не видел! Он присоединится к нашей беседе с моего разрешения!

Его слова не произвели должного эффекта, что вполне ожидаемо. В результате, на то чтобы все успокоились, понадобилось время. Дольше всех остальных упорствовала Кассандра: она с гневом смотрела на незнакомца, ощутимо отличающегося от человека, а потом презрительно хмыкнула и, вернув клинок за пояс, скрестила руки на груди. Юноша пристально смотрел на нее с минуту, и затем решился продолжить:

— Надеюсь, вы сможете держать себя в руках, и больше такого не повториться. Лангиниус пришел обсудить с нами со всеми кое-что очень важное и касающееся каждого. Как он узнал о нашем сегодняшнем собрании, еще предстоит выяснить. — Он обернулся и обратился к нему: — Быть может, желаешь начать первым?

Но тот лишь едва заметно качнул головой. До сих пор он не проронил ни единого слова и просто стоял у самой двери, оглядываясь вокруг.

— В таком случае вернемся к тому, на чем нас прервали…

Реннет вкратце рассказал собравшимся о том, как ведомый им отряд магов Белого Пламени обнаружил вторжение темных, а затем, уничтожив вражескую группу, начал отступление. И тогда же он окончательно принял решение исполнить задуманное давным-давно — уйти из ордена и податься в ренегаты. К сожалению, судьба распорядилась иначе; оставшись прикрывать отступающий отряд, юноша чуть не умер и попал в странный бесцветный мир. Там же его навестили шесть сущностей, называющих себя Стражей.

— В общем, они говорили, что если война между магами продолжиться, то весь Континент неминуемо погибнет. Каждое сражение ведет к этому печальному концу, а так как магия и создаваемые заклинания продолжают постоянно развиваться, то все произойдет гораздо быстрее, нежели раньше. Нестабильность дикой магии, текущей во всем, что живет и существует в этом мире, вызовет бедствия такого рода, о которых даже представить сложно! — закончил Реннет.

В зале не в первый раз воцарилось молчание. Первым заговорил Фланвол:

— Признаюсь честно, я не имею понятия, зачем здесь оказался. Все, что я услышал от тебя — это хорошая сказка, которую впору рассказывать малолеткам. Полагаешь, я должен поверить в подобный бред? — он говорил тихо, но отчетливо.

— Я думаю, ты принял возникшие из-за тяжелых ранений галлюцинации за действительность, — с ноткой сочувствия заявил колдун и спокойно выдержал резкий взгляд, брошенный на него Реннетом.

Остальные также восприняли рассказанное юношей не без иронии, хотя старались выразить это в более мягкой форме. Впрочем, что и говорить, даже Катарина все еще была не уверена в правдивости истории и предположений юного мага. Она не могла помочь ему убедить остальных, коли сама продолжала сомневаться. Оставалось лишь надеяться на то, что он припрятал какой-нибудь веский аргумент в свою пользу.

Вдруг пришел в движение единственный здесь присутствующий представитель дикой расы. Он вышел в центр зала и цинично усмехнулся в лицо магу нейтральных кланов, сверкнув острыми клыками. Слова Фланвола показались ему смехотворными.

— Тебе придется поверить, маг. И ты непременно поверишь, когда случится безвозвратность. — Он сделал еще один шаг, приблизившись к нему чуть ли не вплотную. — Такова ваша человеческая сущность, впрочем, как и мой. Мы не верим в то, во что не хотим верить, и не наблюдаем того, что не хотим наблюдать. В этом мы все похожи. Однако я оказался тут пройдя больше половины материка совсем не просто так, — добавил он более серьезным тоном.

Фален вернул ему презрительный взгляд и сухо ответил:

— Я не намерен разговаривать о разумности с варваром-нелюдем. Если же хотите, чтобы в такую бредовую историю кто-нибудь поверил, то предоставьте доказательства. В ином случае, нам тут больше не о чем разговаривать.

— Ха-ха-ха-ха! — рассмеялся вдруг Лангиниус. Его смех звучал немного шипяще, возможно из-за наличия клыков. — Что ж, я не собираюсь вас убеждать в чем-либо, а просто поведаю о собственных выводах, касательно слов мальчишки. Надеюсь, вас не затруднит мой рассказ? — он обернулся к Реннету, будто ждал именно его согласия.

Юноша понятия не имел, о чем конкретно тот хочет им рассказать, но все же кивнул. Складывающаяся ситуация вгоняла в тупик и его самого. Лангиниус поудобнее разместился на ближайшем свободном стуле и начал:

— Нашу расу называют дикой, варварской, и даже темной. Но мы называем себя «дьюрары». И если быть откровенным, — его взгляд скользнул к Фалену, — разумом и способами мышления мы совершенно не отличаемся от вас — «просветленных» рас. Лишь внешний образ и способ приема пищи отличает дьюраров от людей.

— Погоди! — встрепенулась Валент, и осторожно поинтересовалась: — Про внешность как раз все понятно, но что вы имеете в виду под способом приема пищи?