Мертвый сезон в раю

— Все, голубки, бывайте, — снова привлекла к себе внимание их небескорыстная помощница. — Если что еще надо, заходи… — адресовалось это явно Тэйту, однако женщина вовремя вспомнила об Эль и добавила: — …те.

— Надеюсь, не понадобится. Держи. — Грег извлек из кармана деньги и вложил несколько монет в протянутую к нему ладонь. Сумму Элинор не видела, но, судя по тому, как блеснули у женщины глаза, она вполне покрывала потраченное ею время. — И чтобы никому.

— Я могила, зайчик, — подмигнула та и, отсалютовав им свободной рукой, перехватила подушку поудобнее и двинулась к выходу из переулка, плавно покачивая бедрами.

— Интересно, они специально тренируются так ходить? — пробормотала Элинор, задумчиво глядя ей вслед. — Как маятник: туда-сюда, туда-сюда.

Тэйт бессовестно заржал.

— Это ты опять как нежная леди интересуешься?

— Как рубаха-парень, — отмахнулась она, все еще провожая женщину взглядом. Попробовал бы он сам походить на таких каблуках по брусчатке и не убиться. Вот Эль бы не рискнула — только по бальному залу. — Красиво же.

Грег снова усмехнулся.

А она повернулась к нему.

И он все-таки ее поцеловал.

Да-да, в переулке на окраине города, где они только что имели удовольствие общаться с женщиной легкого поведения и где все еще витал приторно-резкий запах ее духов.

Да и плевать. Может, Элинор Викандер и воспитывали как леди, но уж точно не как капризную и изнеженную.

Глава 18

Боги, как он целовался! Эль казалось, что от этих поцелуев вся кровь в ее венах превратилась в раскаленную лаву. И прерывать это ощущение и возвращаться с небес на землю категорически не хотелось.

Но пришлось.

По дороге к общежитию как-то само собой вышло, что Элинор обвила локоть Грегори руками, а он притянул ее к себе ближе и положил ладонь ей на талию. Ладонь эта прожигала кожу даже сквозь ткань рубашки и разгоняла и без того бурлящую внутри лаву только сильнее, заставляя Эль улыбаться и нести какую-то веселую чушь.

А Тэйт… смеялся и поддерживал ее несерьезный настрой.

По-настоящему смеялся, искренне и беспечно, как она давно хотела увидеть.

Стоило бы обсудить то, что они сегодня узнали в доме почившего Корлина, решить, что делать дальше, разумно ли рассказывать следствию о своих сомнительных методах получения информации или же преподнести как догадку. Стоило взять себя в руки и вспомнить, что в городе творится черт знает что. Стоило бы…

Но в этот момент Эль было так хорошо, что она не нашла в себе сил, чтобы начать говорить о чем-то серьезном и важном. В конце концов, с самого спуска по сходням в порту Прима она только и делала, что думала о важном или серьезном. И в этот вечер ей в кои-то веки хотелось просто плыть по течению: не спеша брести по полупустым улицам в свете тусклых магических фонарей, подставлять лицо теплому бризу, смеяться глупым шуткам и отпускать такие же, а еще — прижиматься и чувствовать прикосновения человека, к которому хотелось прикасаться.

Элинор годами думала, что любила Линдена… Нет, конечно, любила, без всяких «думала». Однако только сейчас до нее в полной мере дошло, что ее привязанность к другу детства имела совсем другие корни. Да, она планировала свадьбу с ним и даже выбирала платье и храм для венчания, но... ей никогда не хотелось постоянно его касаться. Обняться, шутливо подраться, валяться на крыше бок о бок и смотреть на звезды — бесспорно. Запустить руки под одежду, целоваться до умопомрачения и прижиматься всем телом — никогда в жизни.

В то же время то, что происходило сейчас между ней и Тэйтом, казалось Эль совершенно естественным, правильным и уж точно не придуманным ей самой. Их тянуло друг к другу с одинаковой силой, и от осознания этого она чувствовала себя легкой, как перышко — только раскинуть руки и полететь. Но раскинуть руки она не могла, потому что не хотела отпускать того, кто шел рядом и крепко прижимал ее к себе.

Когда они наконец добрались до общежития, свет в нем горел только в коридоре — Мэйв и Дрюнел, должно быть, снова были на ночном дежурстве, а остальные соседи уже давно спали.

Грег дернул дверь на себя, с шутливым поклоном пропустив Элинор внутрь первой. Жаль, что для того, чтобы пройти в узкий дверной проем, пришлось разомкнуть объятия. Но Эль тут же вновь завладела его рукой, стоило ему тоже войти и прикрыть за собой дверь. Впереди ждал еще длинный коридор, а ее комната располагалась в самом его конце — так почему бы не продлить мгновение еще немного?

Правда, коридор кончился до обидного быстро. Субъективный миг — и они уже оказались у ее двери.

— Доставка завершена, — пошутил Грегори, останавливаясь у порога и теперь поворачиваясь к Эль лицом. Ее собственное, кажется, пылало так, будто в него плеснули кипятком. — Спокойной ночи, «ненежная леди».

В его голосе не было вопросительной интонации. Он потянулся к ней, чтобы поцеловать именно на прощание и уйти к себе. И, возможно, так бы и произошло, но ведь сегодня Элинор четко для себя решила, что не трусиха, не так ли?