Мертвый ворон кричит о любви

Валентина Филипповна явно была весьма влиятельным и грозным человеком в мире медицины, поскольку девушка, встретившая Костю, зачем-то ему поклонилась и с почтительным волнением протянула белый халат. Оставалось только гадать, насколько красочно ей наврали.

– Мне сказали, что вам нужно обязательно показать палату, где лежала Елизавета Пегова. Я всю ночь сегодня просматривала старые журналы с назначениями десятилетней давности и все же нашла, где ее разместили. Просто чудо, что наша старшая сестра тщательно складирует старые бумаги и никому не позволяет чистить архив. Простите, а вы один пришли? Мне сказали, что вам последнее время часто бывает плохо и потому с вами будет сопровождающий.

– Что? – удивленно моргнул Костя, и тут же от внезапной догадки у него противно заныло где-то в области желудка.

– Ну почему ты меня не подождал! Договаривались же!

Голос Максима был слишком жизнерадостным для девяти утра, и Косте сразу же захотелось сбежать. Или закрыться в одной из одиночных палат от этого источника дурацких шуток и неиссякающего оптимизма. Максим уже надел белый халат и сиял ярче солнца, а улыбался так, словно всю свою жизнь только и грезил, как встретит Костю у проходной психиатрической больницы номер два. И вот заветная мечта наконец-то сбылась.

– Привет, мой сопровождающий. – Костя усилием воли сменил кислое выражение лица на что-то напоминающее дружескую улыбку.

– Привет-привет, мой угрюмый друг, – похлопал его по плечу Максим. – Здравствуйте, Катя, спасибо, что встретили. Можем идти? Я бы хотел сегодня успеть посетить хотя бы последние пары.

Медсестра кивнула и повела их по лестнице, по пути давая разъяснения:

– На первом этаже у нас приемный покой, диагностическое отделение, ординаторская и бухгалтерия, а больные лежат на втором. У нас тут все скромно, но чистенько. Мужчины и женщины размещены в разных отделениях, но столовая и комната отдыха у них общая, а также кабинеты для процедур, терапии и занятий. Я понимаю, что вокруг таких учреждений, как наше, ходит много баек. – Катя вздохнула, останавливаясь и глядя на парней. – Говорят, стоит сюда лишь раз попасть, как больше не выйдешь. Или станешь овощем. Но это не так. Мы стараемся помогать нашим пациентам, а не усугублять их состояние. Большинство из них мало отличаются от обычных людей, действительно странно ведут себя лишь некоторые. Да и психов из триллеров здесь практически не встретишь. В основном у нас лечатся люди с неврозами, депрессией или расстройством пищевого поведения. Итак, – она подвела их к двери, которую ловко отперла ключом, – мне намекнули, что вы расследуете какую-то тайну. И я не буду задавать лишних вопросов, только следить, чтобы вы не нарушали правила и не беспокоили наших пациентов.

Костя, до этого молчавший, нахмурился. Видимо, те, кто договаривался с Катей, придерживались не легенды о бабушке с деменцией, а какой-то конспирологии.

– Я проведу вас в палату особого наблюдения. Их у нас всего две. И только у них двери запираются с внешней стороны, а за пациентами осуществляется строгий надзор, даже в туалет их водят в сопровождении санитаров. Во всех остальных палатах свободный режим. Смирительных рубашек у нас нет, есть только мягкая фиксация всего человека или лишь запястий к койке. Лежат здесь и те, кого заставили лечиться принудительно, и те, кто пришел добровольно. Но старайтесь ни с кем не вступать в разговор.

Катя распахнула дверь и повела их по небольшому светлому коридору, по обеим сторонам которого были двери кабинетов без табличек. В конце коридорчика их ждала еще одна дверь, которую Катя снова отперла ключом, и они попали в комнату отдыха, заставленную стульями и креслами вокруг единственного телевизора. Из других развлечений Костя приметил здесь настольные игры и полки с книгами.

– Сейчас все завтракают, и вы как раз можете осмотреть палату, – сказала Катя.

Они пересекли комнату отдыха и свернули направо, в женское отделение. Двери палат были распахнуты настежь. Внутри каждой можно было заметить несколько одинаковых железных кроватей, тумбочки и зарешеченные окна. Костя вздрогнул, увидев, что им навстречу медленно идет молодая девушка в больничном халате. Ее русые волосы, кое-как собранные в узел на затылке, были сальными, на лице отсутствовала косметика, а сухие губы потрескались, но, даже несмотря на это, она была прехорошенькой.

– Почему не завтракаешь? – строго спросила Катя.

– А почему мужчины в женском отделении? Разве нам не полагается сугубо женский медицинский персонал – санитарки и медсестры? – воинственно ответила пациентка, тыча пальцем в Максима. – Настя и так в обморок падает при виде симпатичных мужчин, говоря, что виной их гипноз. А если она его увидит, то что?

– Распорядок дня нужно соблюдать, ты же знаешь, – мягко проговорила Катя. – Иди в столовую.