Мертвый ворон кричит о любви

Костя вдохнул запах крови, и ему вспомнился день аварии. Тогда воздух пах точно так же. Тени сгустились. Перед его глазами все еще был старый ковер, пропитанный кровью, но Костя присмотрелся и различил на нем скрюченную фигурку женщины. Она лежала, прижав колени к груди, и жалобно плакала. Скулящее, замученное собственным безумием существо. Она знала, что в целом мире ни одной живой душе не было дела до ее боли. К ней испытывали лишь отвращение, страх, раздражение и ненависть. Когда она умерла, никто не плакал, никто не пришел с ней проститься. Костя потянулся к женщине и прижал ладонь к ее лбу.

– Если ты хотела, чтобы тебя заметили, то зачем пряталась в тени?

В голове у него зазвучали слова:

– В этом ты прав. Я поняла, что поступила неверно. Я должна была стать такой, как та девушка, что гнездилась на даче. Быть грязью под твоими подошвами мне и впрямь надоело. Я выйду на свет. Прошу, дай мне руку.

Костя осторожно сжал ее пальцы и помог подняться с пола, а потом его голову заполнило истошное воронье карканье и шум хлопающих крыльев. Парень содрогнулся от противного запаха. Кто-то поднес к его лицу воняющую аммиаком салфетку. Он отмахнулся и жестом, ставшим уже привычным, сжал виски, голова отчаянно кружилась.

– Как мы и думали, больничные стены ему вредны, – раздался голос Максима.

– А та Елизавета была ему родней? – спросило размытое пятно, похожее на медсестру Катю.

– Это конфиденциальная информация, я же сказал.

– Я ради вас нарушила кучу правил!

– Валентина Филипповна тебя отблагодарит, ты же знаешь, она в долгу не остается.

Катя что-то тихо и невнятно произнесла, а Костя наконец смог сфокусировать взгляд. Окружающий мир все еще немного расплывался, но он уже видел, что лежит на кушетке в медицинском кабинете, над ним встревоженно склонилась медсестра, а Максим сидит рядом на стуле и держит его за руку, как в дрянном сериале про больницу.

– Как самочуха? – спросил Макс, участливо похлопывая его по руке, которую Костя тут же вырвал.

– Нормально. Где мои очки?

– Вот, держи! Ты смешно щуришься, как слепой крот!

Максим протянул ему заляпанные очки, которые, по всей видимости, хватали за стекла, и, прежде чем надеть, Косте пришлось протереть их краем свитера.

– Ну как? Будешь еще здесь что-то осматривать? – поинтересовался Макс.

– Нет.

– А мне пора вернуться к своим обязанностям. – Катя отошла от парней. – И часто у него случаются такие припадки?

– Его лечащий врач в курсе, не беспокойся, – соврал Максим, помогая Косте подняться. – Сам дойдешь?

– Да.

– Вот и славно. Ты ужасно тяжелый. Кажется, я спину сорвал, пока тебя на каталку затаскивал.

– Спасибо.

Катя проводила их до выхода. По дороге им встретились несколько пациентов, но у Кости не было сил на них смотреть. В этот раз видение было каким-то странным. Оно оказалось длиннее обычного и не напоминало предсмертные переживания человека, а скорее походило на направленный поток сознания. Он не просто видел мгновения до гибели Елизаветы, а смог услышать ее мысли. «Я выйду на свет». Что означала эта фраза? Возможно, ему удалось переправить ее в загробный мир или куда там попадают души после смерти?

Пока они получали одежду в гардеробе, Максим с кем-то переписывался, по-дурацки улыбаясь.

– Ну как, было сегодня для тебя что-то полезное? – спросил он Костю, натягивая шапку.

– Пока не понял. Да и как я могу оценить, осталось ли на мне проклятие? Я его никогда не чувствовал. Возможно, надо вернуться в коммуну колдунов и там спросить.

– Если что, звони, я тебя запишу.

Костя кивнул. Они вышли из больницы, Костя надел перчатки и хотел было пойти в сторону метро, но Макс придержал его за рукав и указал в сторону шлагбаума. На обочине стояла криво припаркованная машина Киры. Девушка их заметила и несколько раз мигнула фарами, приветствуя.

– Зачем ты ее сюда позвал? – угрюмо проговорил Костя.

– Как будто сам не знаешь, как сложно от нее отделаться. Она хотела видеть тебя. Просила помочь. – Максим виновато развел руками. – Если хочешь, я один с ней до универа доеду. Мне этот вариант даже больше нравится. О! Снежок пошел!

Максим махнул ему рукой и поспешил к машине. Костя нерешительно переминался с ноги на ногу, думая, как лучше поступить, но в этот момент Кира опустила стекло, высунулась в окно и заорала:

– Тащи сюда свою проклятую задницу! Самому не надоело выпендриваться?!

Костя поморщился, но пошел к Кире, поскольку беспокоился, что следующий ее шаг будет еще безумнее. Кроме того, он чувствовал себя ужасно виноватым. Их отношения, по сути, продлились не больше пары часов. День, когда они впервые переспали, обернулся сущим кошмаром. А потом он практически оборвал с ней все контакты. И как она может ему так мило улыбаться после всего?

Максим уже успел нахально занять место рядом с водителем, поэтому Костя сел на заднее сиденье.