Мерзкая семерка

Из переулка вышла самка человека с вязанкой хвороста. Когда Амогг подняла ее в воздух, она уронила свой груз и вскрикнула.

– Сражайся. Я дам оружие.

По ноге самки человека потекла моча, она отчаянно затараторила «нет-нет-нет» неожиданно низким голосом. Амогг ошиблась, это был самец, просто без шерсти на лице.

– Самки не сражаются. Самцы не сражаются. Даже граббсы лучше взрослых людей.

Она бросила коротышку в грязь и забыла о его существовании.

Амогг заметила еще одного молодого человека, метлой отгонявшего двух буйных, любопытных юнцов. Точно самка, судя по длинным юбкам, вьющимся волосам и кольцу в носу.

– Иди сражаться. Я дам оружие.

Человек крутанулся и приставил метлу к горлу Амогг.

– Держись подальше от моих сестер, тварь, или я тобой займусь.

Амогг помедлила, разглядывая тупую деревяшку в маленьких дрожащих руках, затем обхватила рукоять своего большого топора и опустила на плечо, сверкнув острой сталью. Самка человека не побежала и не заплакала, хотя Амогг была в два раза выше и в пять раз мощнее и имела стальной топор против деревянной метлы.

– Ну наконец-то, – довольно оскалилась Амогг. – Как звать?

Человек моргнул, будто удивляясь, что она говорит на торговом языке. На самом деле Амогг с разной степенью беглости говорила на нескольких языках. Чтобы знать своего врага, нужно уметь говорить с ним. Люди всегда считали орков слишком тупыми, чтобы выучить их язык, и болтали слишком много.

– Пенни, – ответил человек.

– Я Амогг Хадакк. Ты самка?

На этот раз Амогг хотела знать точно.

Человек смущенно поморгал.

– Эм-м… да.

– Я тоже. Будешь драться со мной, Пенни?

Пенни выпрямилась и прищурилась.

– Если мне придется, дорогуша.

– Хорошо. Я дам тебе острое оружие. Будешь сражаться вместе со мной. Ваши воины-самцы хуже граббсов.

Рот Пенни открылся и закрылся, но метла осталась на месте.

– Что такое «граббсы»?

Амогг нахмурилась. Неужели люди ничего не знают о жизни орков? Конечно, она убила почти всех, кто смог просочиться в ее земли…

– Это маленькие существа, до того как вырастут и станут орками. Слабые. Тупые.

– То есть… как человеческие дети? – сказала Пенни, отпихивая одну из своих любопытных младших сестер.

– Да, как дети. Но умные и полезные. Давай сражайся. Ты знаешь других самок, которым нужно оружие?

Пенни озадаченно покачала головой.

Амогг хмыкнула, отпихнула метлу, ловко сунула визжащего человека по имени Пенни под мышку, словно свиной окорок, и потопала на рыночную площадь, где ополчение… где ополчение должно было продемонстрировать свои никудышные доспехи и оружие новым военачальникам. А сейчас сорок стонущих человек лежали в кучах, зажимая разбитые носы.

Оставшиеся десять, окровавленные и покрытые синяками, окружили Тиарнаха. Они держали копья, мечи и топоры, а он был с голыми руками и сильно запыхался.

Амогг усмехнулась и уронила Пенни на мостовую.

– Есть самцы, которые хорошо сражаются. Яростно. Воины Тарнбрука слабые, как безмозглые граббсы. Видишь?

Пенни поморщилась, поднимаясь на ноги, потирая ушибленные локти и глядя на невероятную сцену перед собой.

– Как один человек мог победить сорок?

– Он не человек. Он бог. Или был богом. Амогг точно не знает его нынешний теологический статус.

Пенни уставилась на нее.

Амогг пожала плечами, подняв и опустив груды мышц.

– Однажды Амогг съела человеческого священника. Он много болтал, пока закипала вода в горшке.

Пенни вздрогнула и посмотрела на Тиарнаха. Тот перевел дыхание и рванулся между нападавшими, которые уже думали, что он полностью в их власти. Отпрянув, чтобы избежать удара копьем, он проскользил по окровавленным булыжникам прямо между ног копейщика. Короткий быстрый удар, и еще один ополченец выбыл из битвы.

– Время вышло, ребята, – сказал Тиарнах. – Жуткий орк вернулся. Эй, Амогг, хочешь повеселиться?

Амогг ухмыльнулась Пенни.

– Пошли, будем драться. Дерись хорошо, или я накажу.

И она помчалась на ополченцев, словно таран, сбив двух крупных мужчин с ног.

Пенни напряженно раздумывала несколько секунд. Можно было убежать и спрятаться дома вместе с сестрами, но когда-нибудь все равно придется выйти. Все знали, какие орки жестокие существа, а эта еще и служит Черной Герран.

Когда Амогг мимоходом вырубила мужчину огромным кулаком, который легко мог раздробить ему череп, Пенни сглотнула и решила, что лучше драться с человеком, чем проверять, что может сделать с ней орк.

Подобрав брошенный щит, она отчаянно бросилась в гущу схватки, держа щит высоко перед лицом. С криком врезавшись в кого-то, она упала на него сверху, попав коленом во что-то мягкое.

По площади разнесся смех Амогг, и слепо бьющаяся Пенни поняла, что ее подняла в воздух большая зеленая рука. Она бросила щит и посмотрела вниз на человека, которого сбила с ног.

Под ее щитом, скрючившись, лежал покрытый шрамами воин и грязно ругался, а ополченцы застыли и таращились на Пенни, будто она отрастила лишнюю голову.

– Помогла так помогла, Амогг, – прохрипел Тиарнах.

– Лучше пятидесяти самцов, да? Сделала тебе больно.

Его голубые глаза впились в Пенни, леденя кровь обещанием боли.

– О да. У нее талант. Поучи ее как следует.