Месяц на море

В один из дней Колесников подошел к сторожу стоянки Коле.

После пары-тройки незначащих фраз Сергей небрежно обронил:

– Чем люди думают, когда покупают такие машины?! Это же на одни запчасти разорение. А еще ТО, страховка…

– А, эта? Это «Додж», на нем Софья ездит. Ну, могу сказать, справляется. Машина всегда чистая, если вдруг царапина, то сразу в сервис. Она, думаю, прилично зарабатывает.

– Откуда ты знаешь?

– Ну, я тут на этом месте психологом стал, – горделиво сказал Коля, – вся жизнь людей на твоих глазах проходит. А машина человека, считай, его дом. Его квартира. Одного взгляда достаточно, чтобы выводы сделать.

– Это как? – Колесникову были неинтересны умозаключения сторожа, но была надежда побольше узнать об этой Софье.

– Ну как… У баб в машинах одежда и туфли. Это если незамужняя, гуляющая и просто ветреная. У замужних с детьми – кошелка для яиц, детское кресло, початая упаковка подгузников. Вода. Ведро с совком, вдруг, если песочница на горизонте появится, а дите захочет поиграть. У деловых и негулящих – только запаска. Все. Максимум – пакет с едой для кошки. У деловых и негулящих обычно кошки. Собаки, понимаешь, они души требуют. А кошки так… вроде она есть, вроде нет. Ненакладно в смысле тепла.

– А зачем они там одежду и обувь возят? – спросил Колесников. – С остальным было все понятно.

– Ну как же… – рассмеялся Коля, – из дома уходит скромница, а уезжает – вся жопа в стразах.

– Эта вот, как ее, с именем… Софья?

– Не, ты чего! Софья другая. Но по секрету скажу, с мужиками у нее все нормально. Баба не промах. Поверь мне, у меня чуйка на таких.

– Пробовал подкатить?

– Я не больной. Она… Ну, во-первых, она замужем. Правда, если бы я был замужем за таким, я бы или прибил его, или сам удавился. А она нет – веселая, деловая, всегда настроение. Хорошее. И поболтать, и поржать, но меру знает. Своей среди мужиков не становится. И вежливая всегда. Даже матом ругается так, что ухо не режет. Интеллигентно.

– Ну, ты просто два в одном. Ясновидящий и философ одновременно. Тебе бы эзотерикой заниматься. Ты просто кладезь информации, и поговорить с тобой одно удовольствие. Человека насквозь видишь, – восхитился Колесников, стараясь быть искренним, а сам думал, как бы побольше разузнать про мужа Софьи.

– Вот я тебе и говорю, все вижу и все знаю про всех. А этот ее муж, Влад, вежливый, иногда даже веселый, компанейский, но меня не проведешь. Он такой, когда что-то надо. А так – высокомерный, заносчивый. Когда нужно, он и веселый, но… Средненький человечек. Зато при деньгах и при машине.

– Тогда понятно все. С чего бы это твоей Софье быть стервой. Все при ней. Все схвачено, все мужем оплачено.

– Не думаю, – вдруг серьезно ответил Коля, – шиковала бы, дома сидела бы. А так каждый день на работу. А порой приедет и в машине разговоры ведет дотемна. Все же слышно – ругается с кем-то. Про договоры, про деньги. Потом накричится, посидит, покурит, успокоится. И пойдет медленно домой. Мне всегда хорошего вечера пожелает. Жалко ее иногда. Однажды вечером ей картошки жареной предложил. Тут же я сам себе готовлю.

– Ты как про собаку голодную! – хмыкнул Колесников.

– Не обижайся, но ты дурак, Мефодьевич. При чем тут голодная? Да еще собака?!

– Предложил, и ладно, а она согласилась? – вдруг с интересом спросил Колесников.

– Согласилась, я ей на тарелку положил, помидорину порезал, нашу, южную. На ступеньках сторожки сели и ели. Здорово так. Она молчит, я молчу, а вроде бы и разговариваем. Понимаешь, с моей у меня так не бывает. Или я ору, или она орет. Моя это любовью называет. Говорит, мол, неравнодушные мы. А с этой Софьей, там другое.

– А с чего это она рано выезжает? Может, в салон едет, в парикмахерскую?

– В семь часов? – сторож Коля посмотрел на Колесникова как на слабоумного. – Да ты не в себе. Салоны с десяти.

– Да и хрен с ней, – грубо сказал Колесников, дабы сторож ни в чем его не заподозрил.

– Да, да… – отозвался Коля, но Колесников готов был побожиться, что думал он про Софью.

– Новости у нас есть? – Сергей Мефодьевич решил переменить тему, дабы ловко закончить разговор.

– Есть. Плитку класть будут здесь. Вот сейчас у нас что? Май? В июне, наверное.

– Ну и хорошо. Мне тут еще два года учиться…

Дальнейший разговор крутился вокруг подорожавшего бензина и запчастей.

Вечером Сергей Мефодьевич пересмотрел весь свой гардероб и очень огорчился. По привычке, в командировку был взят парадный костюм, форма, а из одежды на каждый день в чемодане нашлись лишь старые джинсы, пара футболок и довольно поношенный свитер. Колесников гордился своей военной формой и любил в ней ходить, но сейчас ему хотелось выглядеть по-граждански. «Завтра что-нибудь куплю себе», – подумал он и взял на расходы некоторую сумму из денег на аренду квартиры.

«В конце концов, с чего я взял, что буду с ней знакомиться?! Или что она захочет со мной общаться?! Дурак я!» – обругал он себя, но по магазинам походил и обновки купил.