Месяц на море

– Я тут, я. Вот время есть, займусь. Ко мне как раз жена приехала, по хозяйству хлопочет, а я пока вот этот вопрос решу.

– Хорошо-то как, хорошо… – соседка удалилась, потеряв всякий интерес. Колесников выждал минуту, вытащил из-за пазухи бинокль и стал разглядывать окрестности. Одновременно через промежутки времени он стучал молотком, водил по железу стамеской. Одним словом, имитировал бурную ремонтную деятельность. Наконец Сергей Мефодьевич увидел, как подъехала машина Софьи, как бросился к ней сторож Коля. «Ишь ты! Даже ворота пошире раскрыл. И за машиной, как собака, бежит. Ага, остановилась, вышла. А он за руль сел? Что это он делает? Отгоняет в дальний угол? Зачем? Оттуда же выехать сложно утром! Заставят выезд. Не понимаю!» – наблюдал Колесников за стоянкой и одновременно постукивал молотком по подоконнику.

– Что это? Сережа! – вдруг раздалось у него за спиной. Колесников просто уронил бинокль в рубаху. Тот повис на шее и больно ударил по печени.

– А что? – не оборачиваясь спросил Колесников. Он согнулся над подоконником и точно так же стучал по нему.

– Зачем подоконник гробишь? – соседка стояла на верхней ступеньке.

– Я выпрямляю гвоздь, чтобы вогнать в дверцу мусоропровода, подоконнику ничего не будет! Ах, черт, вы меня отвлекли, гвоздь упал… Как я теперь его найду? У нас тут еще и темень!

Колесников опустился на корточки и стал шарить рукой по грязному полу.

– Извини, я-то думала…

– Ох, все, не буду я больше ничего делать… Только расстройство одно. Отвлекают, возишься с этим вонючим мусоропроводом, на полу рыскаешь! Хватит! – Колесников разозлился.

Соседка что-то промямлила и исчезла. Колесников вернулся домой. Там он вымыл руки горячей водой, протер инструменты, а потом спрятал бинокль. «Пора его вернуть – и хватит подглядывать. А то за извращенца примут. Вот Коля глазастый, уже приметил…»

На следующее утро Колесников оказался на площадке без пяти семь. Машина Софьи была загнана в дальний угол, перед ней стоял чей-то внедорожник.

– Что это? – спросил Колесников у сонного Коли.

– Она сегодня на метро. Ей так удобнее. Говорит, вчера в пробках простояла долго.

– Значит, не придет, – проговорил Сергей Мефодьевич. Если Коля и слышал, то бровью не повел.

– Ну, думаю, лето будет жарким, вчера соловьи пели, а у нас примета… – начал он, но тут его перебили:

– Коля, доброе утро!

– Сонюшка! – Коля сразу как-то весь подтянулся, расправил плечи, заулыбался так, что стало видно отсутствие правого клыка.

– На метро спешу, но забыла ежедневник в машине!

– Ах, жалость какая – пришлось сюда спускаться, зато мы тебя увидели, солнышко! – сказал Коля ласково. Получилось это у него очень естественно.

– Добрый день, – улыбнулся Колесников, – я тоже очень рад, что увидел вас.

А почему вы на метро едете?

– Вчера устала. Очень люблю водить машину, но вчера просто ужас что творилось на дорогах.

– Софья, а давайте я вас довезу куда надо?

– У тебя же занятия, Мефодьевич? – Коля серьезно на него посмотрел.

– Что с того?!

– Смотри, служивый!

– Ладно, разберемся! – Колесников уже почувствовал себя командиром.

– Сергей, действительно не надо, если это связано со службой, – просто сказала Софья, – у меня ничего серьезного сегодня. Я даже с удовольствием пройдусь по городу.

– Но… – Колесников слегка опомнился. Занятия пропускать не хотелось.

– Знаете, довезете меня до метро? Но не до нашей, а до следующей станции? Вам по дороге?

– Конечно, я же в сторону центра, а туда один путь.

– Вот и договорились. Сейчас возьму ежедневник и поедем?

– Да, – улыбнулся Колесников. Софья пошла к машине. Колесников молодцевато поправил ремень на джинсах, словно был при кобуре с оружием.

– Ты смотри, того… – Коля погрозил ему пальцем.

– Дядя Коля, не переживай, – рассмеялся Колесников, куражась, – обошел я тебя на повороте. Ты небось хотел с ней прокатиться.

– Мефодьевич, ты, брат, от ее мужа мало чем отличаешься, я посмотрю.

– Да ладно тебе, – рассмеялся во весь голос Колесников.

Сторож покрутил головой и пошел к себе.

Софья подошла со стопкой бумаг и книжкой.

– Все? Пойдемте…

Они подошли к машине Колесникова, тот открыл дверь.

– Устраивайтесь поудобнее, вот ремень. – Сергей Мефодьевич суетился вокруг машины.

Коля с усмешкой наблюдал за ним со своей лестницы. Колесников старался не замечать эту усмешку, но получалось плохо. Волнение от присутствия Софьи, неуверенность в себе, запах ее духов, длинные ноги с острыми коленками, которые угадывались под тонкой юбкой – все это вызывало внутреннюю суету. «Да, не этот компот из ягод, которым Вера поливается! Дорогие духи, сразу чувствуется», – думал он.

Наконец он сел в машину, завел ее и поехал к воротам. Сторож Коля неведомо откуда достал грязный платок, стал им махать вслед. Второй рукой он утирал воображаемые слезы.

Софья звонко расхохоталась.

– Что? – удивился Колесников.

– Коля! Он очень артистичный.

– Ну, не знаю, по-моему, во всем надо знать меру. Взрослый человек, а кривляется, как клоун.

– Он очень умный и начитанный. Он талантливый, – серьезно сказала Софья, – просто у него так жизнь сложилась.