Месяц за Рубиконом

— Он мне бесплатно фонарь дал!

— Какой фонарь?

— Ну, в луче которого кристаллики светятся и их легче искать… А на свой кристаллик я купил… то, что хотел, — парень замолчал.

Похоже, Продавцы ни в одном из миров не платили за поручения честно, а давали скидку девайсами, которые помогали искать новые кристаллы.

— Спасибо, — повторил я. И кивнул Вику: — Видишь? Вот мы и узнали, куда нам надо идти.

— Будешь торговать? — спросил Вик деловито. — Это интересно, я люблю смотреть, как торгуют.

— Буду, ещё как буду, — улыбнулся я.

Торговая точка выглядела как на Земле — бесформенная куча, похожая на что-то мягкое и липкое, упавшее с неба. Только на Земле Комки более приплюснутые, а этот оказался высоким, перекрученным и узким. Скорее всего, исходя из эстетических предпочтений тэни — у них высокий магазин считался заслуживающим большего доверия.

Ну и назывался он здесь проще — Лавка.

А в общем всё оказалось знакомо. Деревянная дверь, за ней маленький зал, разделённый прилавком, за ним — Продавец, за его спиной — тяжёлая штора. Воздух прохладный, свет неяркий и рассеянный, слабый аромат тропических цветов…

— Привет, — сказал я.

Продавец сбросил капюшон.

К моему удивлению голова была не человеческой и не тэни. Она вообще принадлежала не гуманоиду, а больше всего походила на жабью — большая, с выпученными круглыми глазами и растянутым ртом. Руки тоже оказались нечеловеческие — с широкими короткими пальцами, между которыми тянулись полупрозрачные перепонки.

— Пр-рив-вет, — со странным акцентом, будто дублируя звонкие согласные, сказал Продавец. — М-максим-м. Спасиб-бо, что пр-ришл-ли.

Это звучало неприятнее любого заикания.

— А я думал, вы из тэни, — признался я. На голове Продавца даже кожа походила на жабью, была землисто-серой, влажной и пупырчатой.

— М-мы стар-раем-мся испол-льз-зов-вать ор-рг-ган-нические части м-максим-мал-льн-но д-дол-лг-го, — любезно сказал Продавец. — Это в-веж-жл-лив-вость по отн-ношен-нию к д-дон-нор-ру. Ин-ног-гд-да аб-бор-риг-ген-ны не пр-рием-мл-лют н-никог-го чуж-жог-го, н-но тэн-ни косм-мопол-литичн-ны. В-вас н-не см-мущает акцен-нт?

— Нормально, — сказал я, быстро вспоминая школу. — «Умная голова, разбирай божьи дела!»

— Ум-мн-ная г-гол-лов-ва, р-раз-зб-бир-рай б-бож-жьи д-дел-ла? — даже на жабьем лице Продавца появилось недоумение.

— Работает! — обрадовался я.

Продавец часто закивал, издавая не то квакающие, не то смеющиеся звуки:

— А! Шутка!

Он замолчал, внимательно глядя на меня.

— Так. Так-так…

Мне показалось, что он пытается построить фразу, не используя звонких согласных, вырывающихся из жабьего рта со столь досадным удвоением. Но, наверное, это было сложно.

Вообще-то Продавцы очень не любят, когда их передразнивают или пытаются ставить условия. Но я был зол. Не на этого Продавца и не на весь их род, а скорее, на всю Вселенную.

— В-вам-м письм-мо, — сказал он наконец.

Достал из-под прилавка и протянул мне конверт.

На планете психованных лавли Продавец от души надо мной поиздевался, выдав мятый конверт и клочок туалетной бумаги для письма.

С Прежними, при всех их конфликтах, Продавцы так себя вести не рисковали. Этот конверт был чистый, из плотной бумаги, с небрежно наклеенной на самый край маркой — почему-то иностранной, древней, багрово-красной, с едва угадываемым силуэтом парусной шхуны.

Я постарался открыть конверт аккуратно, хотя несчастную марку всё-таки порвал. Достал лист глянцевой бумаги.

Похоже было, что писали от руки, очень аккуратным, старомодным, каллиграфическим почерком.

«Дорогой Максим!

Мне было премного приятно получить от тебя весточку. Ты смог меня развеселить.

Как ты, должно быть, понимаешь, помочь чем-либо я не могу. Ты не в моей юрисдикции. Мы не имеем к тебе никаких претензий, напротив, ты, пускай и невольно, уже неоднократно нам помог. Если тебе удастся вернуться — не будем против.

Что же касается юного отпрыска покойного Виталия, то я не отказываюсь от своих обещаний. Если ты сумеешь его разыскать и убедить вернуться, то Продавцам открыт депозит на оплату его перемещения.

Остаюсь искренне твой, Иван».

Я молча протянул лист Продавцу.

Тот лишь мельком глянул на письмо, даже не опустив головы, а лишь вывернув вниз выпуклые глаза.

— Д-депоз-зит откр-рыт.

Мы оба понимали, что это лишь начало разговора. И оба собирались перед торгом.

— Не хочу я возвращаться, Максим, — сказал Вик. Зрение у Изменённых отличное. — Что мне там делать? В Гнезде у дверей стоять?

Я даже отвечать не стал. Стоял и смотрел на Продавца.