Месс-Менд

? Но вы понимаете – кое-что нужно для этого и нам!

Ряд сделок второстепенного значения, между ними, – передача Зангезурской концессии..

Мягкий человек в пенсне поднял обе руки:

? Зангезурская концессия передана, дорогой сэр.

? Но... она может быть переоформлена. Вы понимаете, с уплатой неустойки!

Мягкий человек грустно улыбнулся:

? Сэр! Вы огорчаете меня.. Международное право и основы европейской этики, сэр, не должны быть колеблемы из этого кабинета.

? Но, между нами говоря..

? Сэр! Между нами не может быть говорено ничего, что не стало бы уделом гласности, в интересах международного правового порядка.

Лорд Чирей был положительно возмущен наивностью русского агента, не понимающего основ, подоснов, видов, субвидов и других разветвлений этики:

? Но, любезный сэр, вы могли бы быть лично заинтересованы..

? Сэр! – мягкий человек приподнялся со стула.

Лорд Чирей схватил свою треуголку и подбросил монокль в глаз. Пальцы его полезли в перчатку.

? Я до глубины души сожалею, – кротко произнес агент, когда прощальные жесты были уже проделаны, – но, может быть, сэр, вы повидаете самого концессионера, мистера Надувальяна, отель «Ливорно», Зальцгассе, 8?

? Как? Отель «Ливорно»?..

Агент терпеливо повторил адрес.

? Это было бы, – докончил он с обворожительной улыбкой, – правильной попыткой войти в дом через двери.

Лорд Чирей вышел, сжимая в руках книжку с адресом.

Глаза его засветились надеждой.

Отель «Ливорно» – пышная гостиница над торговой частью Зузеля, с громадным количеством буфетных столиков, не пустующих ни днем, ни ночью. Мосье Надувальян только что приступил к своему первому завтраку,

состоящему из бараньей ноги и салата, мирно разделяемому его сожителями, полковником Мусаха-задэ и князем

Нико Куркуреки, как торопливо подошедший хозяин шепнул ему:

? Синьор! К вам знатный гость в треуголке. Бросьте баранью ногу! Бегите к себе!

Надувальян пристально посмотрел на своих соседей, потом на баранью ногу, вздохнул и поднялся с места.

? Нико! – сказал он князю. – Поручаю тебе беречь мою баранину! А тебе, Мусаха-задэ, – беречь мой салат!

Установив таким образом систему экономического равновесия, он поднялся наверх, где его ждал английский посол.

? Мистер Надувальян, перепродайте мне вашу концессию! – решительно произнес посол, вынимая чековую книжку, – Ваши условия?

? Вот уж плохая погода, сударь, – задумчиво ответил

Надувальян, – как плохая погода – у меня глухота на оба уха. Вы насчет чего?

? Катарская концессия? – заорал англичанин.

? Катары и компрессы. Гм, гм, до этого еще не дошло, сударь.

Английский посол выхватил карандаш и написал крупными буквами: «Перепродайте нам право на Катарскую концессию».

Надувальян потер обеими руками переносицу.

? Катарскую концессию? Это, сударь, замечательное дело. Медь – просто мармелад. Климат, местоположение, ручьи, скалы. Горячий ключ бьет прямо из недр. Помогает от чесотки. Баранина первый сорт. Ширванское вино в бурдюках. Вы ширванское вино пили? Надо пить ширванское вино.

Лорд кивнул головой в знак согласия. Он дрожал от нетерпения.

? Пилавы, сударь, – продолжал Надувальян, разгорячась, – нельзя есть без ширванского вина. Ба-а-ль-шой доход иметь буду. Роговые изделия в горах. Разведение свиней. Фабрика щеток. Хороший процент и никакая себестоимость, ходит в горах, траву кушает.

? Позвольте узнать ваши условия?

? Катарская концессия... – задумчиво протянул армянин, – очень хорошее дело. Но, извините, не могу. Не перепродаю.

Лорд подскочил на стуле:

? Я не поскуплюсь, – пробормотал он хриплым голосом. ? Зачем скупиться? И я бы не поскупился. Да говорю тебе, душа, не продаю.

Английский посол поднялся с места посеревший.

? У вас там открыт новый металл, – вырвалось у него в бешенстве, – вместо свиней вы бы лучше не дали вытащить его у себя из-под носа!

? Свиньи – большой процент и никакая себестоимость,

– хладнокровно ответил армянин, – а насчет металла посмотрим. Ты приезжай в Зангезур к Надувальяну, поговорим. Зачем сейчас духом падать? Духом не падай. Может, ты и будешь первый покупатель. Концессию не продам, металл продавать буду. Кому фунт, кому два, а захочешь, так десять.

С этим сомнительным утешением английский посол,

злой, как собака, уехал к себе домой. А Надувальян, ставший весьма задумчивым, вернулся в столовую, где Нико

Куркуреки и Мусаха-задэ сидели над бараньей ногой и салатом, меряя друг друга сверкающими глазами и держась за кинжалы.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

ШТ Б

А

МЕТ

ЛЛИСТОВ

Раздевальная машиностроительного завода Гурлянда полным-полна. Инвалиды помогают друг дугу – кто снять шапчонку, кто поправить рукав, кто вычистить о циновку костыль. Они торопятся изо всех сил, чтоб не пропустить ни единой рабочей минуты. Инженеру, прошедшему к себе, подняв воротник и насупившись, решительно нечего делать: такого собачьего патриотизма, угодничества, строительства, залезания в рот он прямо-таки не выносит.