Месс-менд - вождь германской Чека

Иперит в 1 / раза тяжелее воздуха (роковая эта цифра —1 /). Он падает на землю сверху вниз, дождем. Простая операция: сгущают газ в жидкость, бак с жидкостью (бак — 10 тонн) приделывается к аэроплану снизу. Открывается кран бака. Аэроплан летит, ипе-рит льется тонкой струйкой, поливает землю — леса, поля, дороги, города, селенья. Капельки иперита попадают в дома через дымовые трубы, через открытые окна, через вентиляцию. Капельки попадают на шляпы, на одежду, на руки, на лица людей, которые ходят ночью по улицам. Капельки попадают на крыши домов, на телеграфные столбы и провода. Кран — с сеточкой конусообразной, струя широкая — сеет капельки густо. Аэроплан мчится со сказочной быстротой, — небольшая французская эскадрилья может в течение одной ночи заразить всю Германию.

Вы встаете рано утром, выглядываете в окно, — да, думаете вы про себя, еще очень рано, еще — роса. Вы не понимаете, вы не знаете, что роса эта — иперит… И что это за странный запах? Как будто горчицей пахнет… Нет, это показалось. Вот уже и росы нет. Солнце светит ярко… Вы забыли уже про горчичный странный запах. Ну, конечно, это вам только показалось, — ерунда. И вы начинаете жить — как будто ничего не случилось. Вы не знаете, что вы уже убиты. Да, милостивый государь, вы уже убиты. Вы умрете через 3–4 месяца — и вас не включат в статистику, — для успокоения нервов гаагских выживающих из ума старичков, вас не включат в статистику, чтобы вы не испортили циферки… Вы звоните по телефону Луизе, вы болтаете всякий веселый вздор, Луиза (она уже тоже убита) сегодня в прекрасном настроении. Как ты спала, Луиза? Что тебе снилось? У меня в комнате много, много цветов, — сирень и ландыши. Я вчера вечером, поздно ночью (как раз когда летали над городом аэропланы, разбрызгивая иперит) играла Бетховена «8-ои-ѵепіг а Еіізе»… Что? Да!.. Итак, мы встретимся вечером, в 7 часов…

Но в семь часов вечера вы уже не встретитесь с Луизой. В семь часов вечера вы уже начнете умирать.

В семь часов вечера вы ослепнете. Это случится совершенно неожиданно, вдруг. Вы будете сидеть в своем кабинете в удобном мягком кожаном кресле и читать книгу, и вдруг посередине слова, посередине слога, — вдруг, мгновенно наступит тьма. Что за ерунда? Что случилось?.. но проходит за мигом миг, — целая вечность, — целая прошла уже секунда — и все тьма.

Вас охватывает панический страх и все нарастает, нарастает страх. Исступление, отчаяние, ужас. Но вы способны еще мыслить. Первая ваша мысль, острая, как сталь, — солнце погасло. Кончилась жизнь. Вселенная… А вторая мысль: нет, солнце не погасло, — это я ослеп… Ваши глаза закрыты, — плотно, крепко, жестко закрыты, вы не можете их открыть. Вы напрягаете всю силу своей воли, — ну, что же это, — почему я не могу открыть глаза?.. Потом вы начинаете говорить (человек есть животное общественное). Говорить, звать, спрашивать…

Но это все ничего. Через 3–4 дня вы вновь про-зреете. И знакомый доктор объяснит вам, что вы вовсе не ослепли, — это вовсе не была слепота, это было чисто психическое явление — светобоязнь. У него, у знакомого доктора, было точь-в-точь то же самое. Это было что-то странное, — у многих, почти у всех, — у всех людей в этом городе, — вдруг — светобоязнь. И через 3–4 дня — у всех прошло. Прошла светобоязнь, но не прошел страх. Вдруг это повторится? Каждое мгновение опасно, каждый шаг опасен, каждое движение опасно. Страх парализует. Уже вы не можете больше работать, думать, кушать, спать, жить — вы в панике. Весь этот город в панике… Что-то случилось, что-то произошло кошмарное, — но что именно? Больше всего мучает вас неизвестность, незнание, непонимание. Вы чувствуете себя во власти роковых каких-то, сверхчеловеческих, потусторонних сил. Вы — игрушка в руках каких-то неведомых, невидимых гигантов. Вы знаете, как поступают с игрушкой? Выламывают ручки, ножки, протыкают булавочкой глазки… И вот, вся ваша жизнь, — казалось, такая умная и значительная жизнь — вся ваша жизнь — сон, приснившийся какому-то богу или дьяволу. Или, может быть, это вам приснился сон, будто вы живете на земле?

Люди теряют чувство реальности — вот первое, самое важное психическое последствие иперита. Вместо чувства реальности — чувство кошмара. Эпидемия самоубийств — вот первое последствие иперита.

А потом начинаются заболевания. Заболевают все без исключения, — один за другим, один за другим, — спасения нет. Человеческое тело покрывается белыми пятнами, струпьями — проказа. Потом между белыми струпьями появляются красные пузыри, волдыри, — красные, налитые кровью, величиной с человеческий кулак. Такие же струпья-волдыри появляются внутри человеческого тела. В желудке. В кишках. На печени. На легких…

— Это излечимо? — спросил я.

— Не знаю, — ответил профессор. — Вопрос об излечимости или неизлечимости нас, химиков, не интересует. — И он засмеялся добрым, стариковским, мягким, шамкающим смехом.

Земля, орошенная иперитом, сохраняет в себе заразу в течение 3-4-х месяцев. Окончательно «очищается» земля только через полгода.