Поднимается с искажённым болью лицом и, зажимая рот в попытке сдержать рыдания, быстро уходит.
Глава
20.
Последняя
Спустя время сползаю с кресла; при движениях боль всё ещё ощутима, но терпима. Слабость едва позволяет мне добраться до своей постели. Ложусь, даже не раздеваясь, в этот момент моей жизни мне наплевать на всё и на всех, абсолютно на всё и абсолютно на всех.
Несмотря на усталость, физическую и душевную измотанность долго не могу заснуть, может потому, что из-за панорамных окон в спальне слишком светло, а может потому, что совесть и боль утраты самого ценного не дают моей нервной системе расслабиться. Не замечаю, как проваливаюсь в сон, мне снятся окровавленные дети, и мой неродившийся сын, узенькие очки хирурга, вырезавшего из меня моего ребёнка, глаза Макса, убитого горем, в тёмном коридоре больницы…
Просыпаюсь посреди ночи … Душа болит адски…
Так сильно, что сил нет…
Вот она – месть. Сладкая? Ни черта. Издохнуть охота от этой сладости…
Всё не так…
Где радость? Где наслаждение свершением справедливости? Где удовлетворение наказанием обидчика?
Ничего этого нет!
А что есть? Адская боль в душе, рвущее сердце чувство утраты… Утраты чего? Ребёнка, моего сына, его сына, утраты внимания и заботы любящего мужчины, которые могли перерасти со временем в нечто большее, в семью… Утрата его нежности и ласк, его сильных умиротворяющих рук, горячей мужской груди, его мягких губ и сладких поцелуев, карих глаз, переполненных настоящей любовью ко мне, его шёпота по утрам, неразборчивой болтовни, любовных милых глупостей, его шалостей, неудавшихся кулинарных экспериментов, игры на гитаре, которой он мог радовать меня по поводу и без, наших многих совместных детей, их первых шагов и слов, тетрадок, родительских собраний, семейных Дней Рождения, маленьких ссор и бурных ночных примирений, наших общих радостей и болей, нашей жизни, той, которая должна была быть одной на двоих…
Я люблю тебя, Максим…
Вот, призналась, наконец, сказала самой себе, ты просил – я сказала. Да, самое важное - это «я люблю». Я, Соня Ивлева, люблю тебя, Максим Потравный, самого популярного мальчишку в классе, самого дерзкого и смелого, самого красивого и самого нежного, самого жестокого и бессердечного…
Что он сделает теперь? Уедет? Пойдёт к Рокси или к какой-нибудь другой девке топить горе в сексе и вине…
Открываю красный ежедневник, что он там вечно писал мне?
Ищу его почерк…
Кажется, эти реки слёз выплакали уже всю жидкость и моего организма… Господи, Боже, ну почему я не прочла этого раньше? Ну почему? Нельзя было так бить его по самому больному, он так хотел ребёнка…
- Макс! Я люблю тебя, Макс!