Месть

Но их мечтам не суждено было сбыться. Через крепостные ворота, пробитые при осаде, начали выбегать люди. Даже с моим демоническим глазом определить их принадлежность было несколько проблематично. Но это явно были не женщины и не дети. А когда на стенах вновь разгорелся бой, и на отступающих обрушился рой стрел — все стало предельно понятно. Да и почти квадратная фигура Ильи лучше всяких слов обрисовывала ситуацию.

– Нужно им помочь, – сказал Эйгейл, – иначе город падет.

– Да ну, скажешь тоже! – ухмыльнулся Гавр, - Смотри, наемники, жаждущие быстрой наживы, уже разворачиваются. Войска не скоординированы, они вообще пока ещё не знают, что Владимир жив. Нет, город отбит окончательно и бесповоротно. Разве что, кто-то сумеет всех солдат вновь в одну каску объединить. Но это не реально. Такие армии — это десятки кланов со своими интересами. За несколько часов такую разношёрстную толпу не обуздать. Интересно только, кто сумел собрать ополчение так вовремя?

– Есть у меня по этому поводу пара догадок, – сказал я. – Но нам еще нужно за стены проникнуть так, чтобы и под огонь не попасть и в городе оказаться. Если осада будет снята, а это уже только вопрос времени, то у нас появится надежный союзник. Хотя, – я еще раз посмотрел на все еще сильную, но деморализованную армию, расползающуюся, как старая рубаха по швам, – слово “надежность” сильно переоценено.

– Полагаться всегда лучше на себя самого, – заметил Гавр. – Вот я себя ещё ни разу не подводил...

– Может быть, – пришлось согласиться мне, – у кого какие идеи есть, как до города добраться?

– Смотрите! Там, на реке! – крикнул Эйгейл, остальные уставились в точку, которую показывал стрелок, но обостренного рейнджерского зрения ни у кого не было. А Глаз Они еще почти сутки будет на перезарядке после использования против Вольхи.

– Не видно не зги, опиши словами нормально. Что там?

– Огромная горящая плотина, – сказал несколько разочарованно полуэльф, – мы обошли ее по дуге, там, где уже протекает река. Она чуть выше Новыша.

– Да, про нее я в курсе. Это мы ее построили, чтобы не пустить бревна в порт и уберечь корабли. Надеюсь, многие уже успели отплыть.

– Может и успели, мачт в пристани не так много, - кивнул Эйгейл, - да вот только прорвало плотину к чертям. А скопилось там огромное количество древесины. Боюсь от порта сейчас ничего не останется. Город-то не каменный, а деревянный – сгорит ко всем чертям.

– Твою мать, – эта новость оптимизма нисколько не прибавляла. Если мы лишимся возможности отплыть обратно к замку Хикентов, придется добираться верхом. И времени на это уйдет гораздо больше. – Надеюсь, Хикару там не бездельничает. И хотя бы свою лодку спасет. А то я ее уже обещал одному предприимчивому королю.

– И магию, – тут же напомнил Гавр.

Пробиться прямо сейчас через ряды осаждающей армии было нереально. Да и Акташу становилось все хуже. Поэтому, чтобы не маяться от безделья и не нервничать, я приказал разгрузить кабанов и разобрать уже добычу. А трупы скормить нашим скакунам. Благо лютоволки уже проголодались, да и свиньи были всеядными. Сам же выбил себе несколько минут уединения для того, чтобы разобраться в своей изменившейся магии.

Она явно все еще была при мне, ведь лишить меня полностью магии не смог даже старший демон. А значит, проблема была не в самой магии, являющейся неотъемлемой частью меня, а в том, как я ее использую. Не рычаг и опора, а место приложения силы, если угодно. И тут нужно было серьезно подумать, что изменилось за последние двое суток.

Ведь если по большому счету – то ничего. Я даже морфизмом не занимался. Только применил заклятье. Оно что-то изменило. Выжгло в моей руке. Потом туда же присоединились жилы ангела или сосуды – не столь важно. Нечто светящееся, позволяющее мне не умирать при создании заклинания огня. У Энмиры вероятно тоже есть нечто такое, и оно прогрессирует, ведь женщина продолжает меняться. Но и магию она применяет без проблем. Вот только…

Я раз за разом прокручивал воспоминания и понял, что не видел, как Белая ведьма творит заклятья. Ни разу. Только огонь. Все остальное эликсирами или сильно заранее. Те же демонические щупальца и кукол она делала не на самой арене, а за ее пределами. Неужели она полностью отказалась от всего ради огня? Перспектива крайне нерадостная.

Плюнув с расстройства, я вернулся на полянку. Эйгейл стоял на карауле. Гавр увлеченно перебирал трофеи, шипя, когда дотрагивался до оружия, а Макграг, что-то насвистывая, сливал с разделываемых Дарой трупов кровь на запасы. Я даже не сразу понял, что именно меня смущает в его действиях. К виду смертей я давно привык, к его необходимости пить кровь относился с пониманием. Даже то, что волчица разделывала вчерашних вельмож и скармливала свиньям меня совершенно не смущало.

Пообвыкся за столько времени. Из застенчивого деревенского паренька я давно уже превратился в хладнокровного, расчетливого воина. Да и вообще, на все руки мастера. Точнее подмастерье...