Месть

- Может быть, прекратим болтовню и отправимся по нашему делу? - спросила Фло.

- А вы, вероятно, мама мистера Фонески?

Фло начинала заводиться.

- Знаешь что, крошка, - сказала она, - я не ханжа, но вольностей от молокососов не терплю.

- Молокососов? Меня так в последний раз называл мой дедушка, когда мне было шесть лет.

- Могу назвать тебя по-другому.

- Фло, прошу тебя, - остановил ее я.

Она пожала плечами, кивнула, чтобы показать, что все понимает, и сказала:

- Извините.

- Извинение принимается, - сказал Джон. - У вас красивый джемпер.

- Спасибо, - отозвалась Фло.

- Мисс Фло, - произнес Джон, - будет правильно, если вы употребите слово «голубчик».

- Я понимаю.

- Салли ждет вас, - сказал он. - Поднимайтесь, пожалуйста.

Мы сели в лифт, и двери закрылись.

- Он ничего плохого не говорил, - сказала Фло, - просто я дергаюсь, как свинья на веревочке.

Увидев нас, Салли встала из-за стола. Рядом с ней сидела какая-то женщина лет пятидесяти. Она выглядела усталой, и ей явно не хватало умения подбирать цвета и причесывать волосы. Салли улыбнулась мне, и ее улыбка мне очень понравилась. Она не была похожа на женщину, которая сегодня утром убила человека. С другой стороны, может быть, этому она и улыбалась - я мало знал ее.

- Флоренс Зинк, - представил я.

Обе женщины пожали руку Фло.

- А это, - Салли показала на свою собеседницу, - Эдна Стокбридж. Мой инспектор сейчас на совещании, ее кабинет свободен - вы можете побеседовать с миссис Зинк там.

- Проходите, пожалуйста. - Эдна Стокбридж показала Фло дорогу.

Фло обернулась ко мне, и я еще раз предупредил ее взглядом, надеясь, что она поймет его смысл.

Когда они ушли, я сел на стул рядом с Салли.

- Она подойдет, - сказала Салли. - Впрочем, нам так нужны приемные родители для подростков, что отказывают, кажется, только серийным убийцам. Она богата, хочет заниматься Аделью - что еще нужно? Она должна только убедить Эдну, что справится с девочкой.

- Она с ней справится, - сказал я. - Дуайт Хэндфорд.

Я внимательно смотрел ей в лицо. Оно было совершенно спокойно.

- Сегодня утром я разговаривала с адвокатом, - сказала Салли. - Она думает, что шансов не вернуть ему Адель не больше пятидесяти процентов. Если учесть твердое убеждение судей, что детям в любом случае лучше всего жить с родителями, и вероятность, что Хэндфорд наймет дорогого адвоката, то ее прогноз выглядит слишком оптимистично.

- Хэндфорд мертв, - сказал я.

- Что?

- Мертв.

- В самом деле? Где он умер? Когда?

- У себя дома, в Пальметто. Вы хотите знать, как это случилось?

- На самом деле не очень, - сказала она, набирая воздуха в грудь. - Я пытаюсь понять, почему чувствую только облегчение и никакой жалости, а тем более вины.

- В чем вы можете быть виноваты?

Она посмотрела на меня очень серьезно.

- Дело в том, что погиб человек, а мне это совершенно безразлично. В чем же еще? Вроде, других грехов я за собой не знаю.

- Его убили, - сказал я просто.

- Меня это не удивляет, хотя смерть от пьяной горячки или в драке где-нибудь в кабаке также не удивила бы меня. Я должна подумать о том, что это значит для Адели и как сообщить ей об этом. Я должна буду позвонить нашему адвокату. Иногда смерть - это хорошая новость.

- Вы хотели, чтобы он умер, - сказал я. - Вы говорили, что могли бы убить его.

Она молчала. Ее рот был чуть приоткрыт.

- Льюис, вы полагаете, что его убила я?

- Это возможно, - сказал я.

- Я этого не делала.

- Вы обиделись на меня. Извините, пожалуйста.

- Нет, я не обиделась. Наверное, это справедливый вопрос. Я должна представить алиби? Когда он умер?

- Я думаю, сегодня рано утром.

- Я была дома, с детьми.

- Во сколько они встали?

- Около восьми, - сказала она.

- Вы могли съездить убить Хэндфорда и вернуться до этого времени.

- Вероятно, но я этого не делала. Льюис, вы хотите уйти от меня, уйти от нашей... сейчас можно сказать только - дружбы?..

- Нет. Я задаю вам вопросы, которые может задать вам полиция, сегодня или завтра. У них есть умный детектив по фамилии Вивэз, который...

И тут я остановился на полуслове. У меня возникло еще одно подозрение. У Эда Вивэза была дочь. Он говорил что-то о том, как полезна была бы для всех смерть Дуайта Хэндфорда.

- Слишком много подозреваемых, - сказал я, откидываясь на спинку стула. - У меня всего на одного подозреваемого меньше, чем у полиции: я могу исключить из списка себя. Наша встреча в субботу не отменяется?

- Не отменяется. - Она коснулась моей руки. - Выберите место, где нам поужинать. А я выберу фильм.

- Спасибо, - сказал я. - Извините меня, пожалуйста.

- За что? За то, что вы честны со мной?.. Теперь для меня начинается самое тяжелое. Сказать Адели, что ее отец погиб, должна я, а я понятия не имею, как она будет реагировать. Пожалуй, я сделаю это прямо сейчас, я не в состоянии жить с этим целый день.

- Сообщите мне, как она воспримет эту новость, - попросил я.

- Я скажу вам в субботу, - пообещала она. - Оказывается, быть подозреваемой очень интересно. Теперь я свободна от подозрения?

- Да, - ответил я - и соврал.