Месть Аники дес Аблес

В Орзик мы въехали около пяти часов пополудни. Уже на двух лошадях, хотя, конечно, моя нынешняя лошадка смотрелась рядом со своей товаркой из конюшни Императора почти жалко. Она была ниже сантиметров на двадцать, кругленькая и короткошеея, но я была настолько рада её появлению в нашем маленьком отряде, что всё это не имело для меня ровным счётом никакого значения. Ведь пока мы ехали до деревни, где Ашш-Ольгар и реквизировал эту животинку, я успела посидеть и сзади и впереди Его Императорского Величества, и даже не знаю, что мне больше не нравится: самой обнимать этого совершенно чужого и однозначно опасного мужчину, или же чувствовать его руку на своём животе, и постоянно бояться, что рука эта скользнёт куда-нибудь не туда, выше или ниже. Нет, Ашш-Ольгар таки как раз остался в рамках, но избавиться от навязчивых опасений я не могла. Уже проверено — стоит хоть немного расслабиться, и он меня целует.

Ближе к городу Император накинул плащ и мне тоже велел, так что к воротам мы подъехали инкогнито, просто два путника, господин и слуга. И мне впервые пришлось пообщаться со стражей на въезде в город.

Вообще, официально никакой платы «за вход» не было, но все, кого мы успели увидеть въезжающими или входящими перед нами, платили какую-то мзду охраняющей этот самый вход страже. Я поискала глазами какую-нибудь табличку с ценой, и то, что её нигде не было, лишний раз подтвердило, что идёт этот сбор непосредственно в карманы стражи, и, конечно же, Ашш-Ольгар платить не собирался, а мне в любом случае было нечем.

Не дождавшись денежного дополнения к предъявленным грамотам, стража предсказуемо начала придираться. Не знаю, на чьё имя предъявил им грамоту Ашш-Ольгар, явно не на своё, но с другой стороны уверена, что документы у него самые что ни на есть настоящие — на своей земле, где его слово — Закон, он может назваться любым именем и статусом, и сделать себе на это официальные бумаги. Видимо, текущий предъявленный статус был невысок, потому что стражники обнаглели.

— У меня есть сомнения в подлинности данного документа, старшина, — протянул маленький, худенький и усатый тип, крутя грамоту туда-сюда. Лично у меня возникли сомнения, что он вообще умеет читать. Иначе зачем так крутить? Статус определялся цветом и наличием герба, так что читать для этого и в самом деле не обязательно.

— Да, пожалуй, — важно согласился старшина — толстый, лысый и красный. — Сеньор, чем докажете подлинность?

И жест довольно-таки понятный сделал, на наличность недвусмысленно намекающий. Вероятно, решил, что сеньор просто слегка недогадлив. Но тот догадываться всё равно отказался. А может, это всё легендарная жадность Ашш-Ольгара, хотя в данном случае речь скорее о проверке — как далеко они зайдут.

— Зовите мага на экспертизу, раз у вас есть сомнения, — предсказуемо для меня и полностью неожиданно для стражи отозвался упрямый сеньор.

— Маг — дорогое удовольствие, — ещё прозрачнее намекнул подключившийся к беседе третий. Пожалуй, самого бандитского вида — у него не было нескольких зубов, и был огромный шрам на щеке.

— Сомнения у вас, а не у меня, — не пожелал понимать и такой намёк упрямый путник. — Так что оплата мага — Ваша забота.

— Дельемо, отведи сеньора в комнату ожидания. А завтра вызовем мага, — откровенно глумливо и зловредно велел старшина. — Письмом вызовем. Может, к концу недели он и появится…

Но гадкий и упрямый сеньор не испугался и даже с лошади слез, выражая готовность следовать в пресловутую комнату. Я тоже слезла, и это, вероятно, была моя ошибка. Не знаю, насколько далеко собирался зайти Ашш-Ольгар в своей проверке, но тут они переключились на меня.

— Э-э-э, нет, слуга Ваш не пойдёт, — один из стражников дёрнул меня за руку, я резко повернулась и утеряла капюшон. Это вызвало какое-то нездоровое оживление.

— О-о-о! — больше всех воодушевился тип со шрамом. — Пожалуй, служаночкой я сам займусь. Обслужишь меня, цыпа, как своего хозяина? Пока он дожидается мага на экспертизу… неделю или две.

И он противно хохотнул.

— Ика, — вздохнул Император, тоже скидывая капюшон, но стражники этого пока ещё не видели — они глазели на меня, и я даже не хочу понимать, что именно читалось в их жадных глазах, — можешь врезать ему, если он тебя этим оскорбил.

Я хотела, но не успела. Поражённые наглостью не очень-то именитого сеньора стражники-вымогатели повернулись к нему… и словно подкошенные попадали на колени. Даже не на колени — чувствовали, что этого мало, а ниц. А лежачих бить как-то не по мне.

— Император, простите! Мы не узнали Вас… мы не могли Вас узнать! Простите! Мы бы никогда… — наперебой завыли ещё недавно ощущавшие полную безнаказанность и всесилие гады.