Месть без права передачи(СИ)

На коменданта слова полкана подействовали. Да ещё как подействовали! С полминуты он, выпучив глаза, беззвучно разевал рот от возмущения, явно глотая ругательства, чтобы не нарушить субординацию. И всё же не отказал себе в удовольствии высказать высокому начальству, что он обо всём думает. Прикрыв рот, майор порозовел, поглубже натянул фуражку, и придушенным от ярости голосом сообщил:

- Пане полковнику! У мене в гарнзон п'ятдесят бйцв. Яких треба годувати. А чим? Поставки продовольства рдксн нерегулярн. Ви нас сюди закинули, кинули як кошенят ось ми перебивамося, як можемо. Закуповумо провзю у мсцевих, на сво кревн. Хоча й там не бачимо по клька мсяцв. Я все сво платню витрачаю на прокорм змст бйцв. А у мене в Днпропетровську родина, яка теж не як сир у масл кататься. ви смте мен пред'являти подбн звинувачення ?! Ви б посоромилися, Ви, полковник Генштабу, що ваш солдати живуть впроголодь, обмундирован в те, що вам жбурнули як подачку в якост допомоги, тому що сво все вже розкрали. Ще трохи, ми будемо воювати дрекольем, харчуватися пднжним кормом, або мародерствувати пдемо. ви будете мене в цьому звинувачувати? Я все життя служив тиловики. Чесно служив. ось таке повинен пд старсть вислуховувати? Я не стройовий офцер, це так. Але якщо Ви ще посмтите образити мене такими звинуваченнями я викличу Вас на дуель, клянусь здоров'ям мох дтей!* (*- Господин полковник! У меня в гарнизоне пятьдесят бойцов. Которых надо кормить. А чем? Поставки продовольствия редкие и нерегулярные. Вы нас сюда зашвырнули, бросили как котят вот мы и перебиваемся, как можем. Закупаем провизию у местных, на свои кровные. Которых тоже не видим по несколько месяцев. Я всё своё жалование трачу на прокорм и содержание бойцов. А у меня в Днепропетровске семья, которая тоже не как сыр в масле катается. И Вы смеете мне предъявлять подобные обвинения?! Вы бы постыдились, Вы, полковник Генштаба, что ваши солдаты живут впроголодь, обмундированы в то, что вам швырнули как подачку в качестве помощи, потому что своё всё уже разворовали. Ещё немного, и мы будем воевать дрекольем, питаться подножным кормом, или мародёрствовать пойдём. И Вы будете меня в этом обвинять? Я всю жизнь служил тыловиком. Честно служил. И вот такое должен под старость выслушивать? Я не строевой офицер, это так. Но если Вы ещё посмеете оскорбить меня такими обвинениями я вызову Вас на дуэль, клянусь здоровьем моих детей!)

Мда... Общий смысл их разговора я уловил. Даже меня малость проняло. А уж полковник и вовсе смурной стал, чувствуя правоту пожилого майора. И крыть нечем. А на передовой, точно знаю, дела обстоят и того хуже. Не раз слышал от пленных, что живут впроголодь, всё больше мёрзлой картошкой перебиваются, обмундирование за свой счёт покупают. А то, что всё же поставляется в войска, никуда негодное гнильё. Вот и куда, интересно, всё девается? Вся эта разрекламированная гуманитарная помощь от запада просто-напросто разворовывается, и перепродаётся. Прямая аналогия с тем, что творилось у нас в Чечне в первую войну, когда восемнадцатилетние пацаны были похожи на дистрофиков от недоедания, ходили грязные и завшивленные от недостатка средств гигиены, и стреляли сигареты у местных, которые над ними насмехались. Непобедимая российская армия, мля. А офицеры зверели от того, что новейшее вооружение волшебным образом попадало не в войска, а напрямую к "чехам"... Временами возникает ощущение, что эта война для того и продолжается, чтобы кучка зажравшихся сволочей ещё туже набила свою мошну. И плевать, что ценой этого будут страдания сотен тысяч людей, и гибель десятков тысяч с той и другой стороны.

Полковник, поиграв желваками, не нашёл что ответить на такой выпад. А, вернее, полностью соглашался, потому что, по долгу службы и положению, знал и видел больше приземлённого коменданта. Чтобы не распалять больше слегка озверевшего майора, почти миролюбиво сказал:

- все ж, завантажуйте хлопчину в машину. Доставимо ми його, не переживайте. Вам же менше мороки. А за звинувачення вибачте, зрвалося. Надивився в частинах такого ...* (*- И всё же, грузите парнишку в машину. Доставим мы его, не переживайте. Вам же меньше мороки. А за обвинение извините, сорвалось. Насмотрелся в частях такого...)

И махнул рукой, спускаясь с крыльца. Я потянулся следом, облегчённо вздохнув. Кажется, удастся выехать с Тишей без шума и перестрелок. Комендант у нас за спиной рявкнул, срывая зло на дежурном:

- Черговий!.. Черговий, мать твою за все мсця! Виводь полоненого ...* (*- Дежурный!.. Дежурный, мать твою за все места! Выводи пленного...)

Тишу вывели в наручниках, и, не особо церемонясь, пинком загнали в салон "уазика", когда он неуклюже замешкался со скованными руками. Уже сидя на водительском месте, я велел Тише, не поворачивая головы:

- Сиди молча, пока за блокпост не выедем. Уловил?

Увидев в зеркало, что Тиша согласно кивнул, я похвалил полковника:

- Молодец, полковник, всё сделал правильно. Тебе зачтётся. Веди себя так и дальше.

И насмешливо добавил:

- А хорошо тебя комендант поддел.

Полковник огрызнулся: