Месть Блэка: Игра

— Не рассказывал я тебе по одной простой причине. Хотел, чтобы ты сначала разобрался со своими проблемами и не забивал голову лишним, — недовольно отозвался маг, затем, поправив шарф, нехотя продолжил, — известно мне не многое, но стоит начать, наверное, с самого начала, чтобы ты понимал все. Как ты знаешь, мать Сигнуса, моя жена Ирма, умерла, когда ему еще не исполнился и год. В начале, когда Гриндевальд ещё не вел свою самоубийственную войну, многие из нашего рода были приглашены в так называемый клуб по интересам. Ответили согласием, конечно же не многие, но моя жена была в том числе. Она в целом была… увлекающейся особой, — дед тихо хмыкнул, покачав головой чему-то своему, — Геллерт активно вербовал сторонников, и его взгляды во многом были довольно рациональны. Только-только отгремела первая мировая война, и многие умеющие думать маги были обеспокоены растущим прогрессом магглов. А именно — новыми способами масштабных убийств, которые они с таким увлечением создавали. Конечно, им пока было далеко даже до малейшего шанса противостоять обученному магу в прямом противостоянии, да и их бомбы добраться до любой магической территории были просто не способны. Вот только масштаб войны был таков, что любой маг, случайно оказавшийся в маггловском мире уже был под угрозой, — Поллукс качнул головой и поддал в неодобрении губы, и снова махнул рукой, поторапливая химер. Горы постепенно становились всё больше и выше, мы медленно, но верно приближались к цели.

— Снаряды, которые те сбрасывали с неба или запускали на дальность более километра отражались чуть более продвинутыми чарами, но вполне могли разорвать на месте зазевавшегося волшебника. Да и то, сколько тех же магглорожденных погибло, было искалечено или превращено в обскури, заставляло властьимущих делать вполне себе определенные выводы. Не говоря уже о гибели тысяч представителей тех остатков магических рас и животных, которые еще находились в самом маггловском мире, а не жили в магических лакунах и отворотах реальности. Войны велись всегда, но именно эта заставила взглянуть правде в глаза — магглы и Статут, их защищающий, стали проблемой. На волне воинственных настроений на лидирующую позицию вынесло талантливого чистокровного мага из древней германской семьи, последнего из своего рода — Геллерта Гриндевальда. Молодой магистр, практически претендующий по своей силе на звание архимага, талантливый оратор, человек с идеей — Геллерт быстро набирал сторонников. В чем-то ему помогли связи семьи, в чем-то личная харизма и сила. Но важнее скорее была идея, радикальность и, в то же время, популярность которой, привела того ещё в юношестве к отчислению из Дурмстранга…

— Магократия? — осторожно вставил я вопрос в речь деда.

— Да, можно сказать и так, — хмыкнул Поллукс, тоже откидываясь назад. — Отмена Статута, власть магов над магглами, мир во всем мире… И прочая чушь, которая по душе только наивным юнцам и властолюбивым старикам. Собственно, в своем клубе по интересам он собрал и тех, и других, быстро обрастая властью, влиянием, деньгами. Разумеется, он не мог обойти стороной и одну из могущественнейших семей в магической Британии. Дальше ты, наверно, и сам все знаешь.

— От тебя это было бы услышать намного интересней, всё же, ты был прямым свидетелем, — дипломатично оправдал я свою необразованность.

— Там много всего можно рассказывать, да и долго, — поморщился маг. — После того, как председатель МКМ по формальной причине отказал Геллерту в праве участвовать в предстоящих выборах на должность председателя, тот решил действовать. Я думаю, что этот пост ему, в целом, был не особо нужен, не особо-то много власти он и дает — больше статусность… Так вот, после отказа Геллерт призвал своих сторонников саботировать выборы и перейти к решительным действиям. Старый как мир прием — «не мы так хотели, а нас заставили это сделать», работает он до сих пор. Волна террора, фактически захват территории маггловской и магической Германии, формирование военных экспедиций, огромные массивы человеческих жизней в прямом и переносном смысле положенных на алтарь войны. Все это стало причиной отказа твоего прадеда, Сириуса Блэка второго — присоединиться к Гриндевальду. Некоторое время мы удерживали нейтралитет… Но потом Ирму схватили. Геллерт, зная, что семья для нас не пустой звук, решил шантажировать твоего прадеда через мою жену, оставленную в качестве заложника у одного из своих приближенных, чтобы финансировать свою военную кампанию. И Сириус согласился. Только вот спустя считанные месяцы ее фотография на родовом древе потускнела… — дед замолчал, потемнев лицом, и я не стал его тревожить, смиренно ожидая, пока тот справится с эмоциями.