Месть – блюдо горячее

Русский записал адреса и налег на балканскую кухню – когда еще сюда попадешь? Он уплел салат с огурцами, фаршированные кабачки, жаренного на вертеле ягненка и чорбу из курицы. На десерт взял гибаницу – пирог из слоеного теста, переложенного яйцом, сыром и каймаком. Сдобрил это шливовицей и ракией – в большом количестве. Гость вторично перепил хозяев и потом развозил их пьяненьких по домам…

На другой день Павлука осмотрел наконец Дорчёл – бывшую турецкую часть столицы. Купил ракии у Лапчатого гуся. Еще раз полюбовался с высоты Калемегдана чудесным видом на две реки. Потом он отобедал у Гартвига, который познакомил разведчика со своей семьей. Жена, Александра Павловна, в свое время считалась первой столичной красавицей. Урожденная Карцова, по первому браку Фонвизина, она многим вскружила головы, в том числе даже великому князю Николаю Николаевичу. Теперь постаревшая и потускневшая, бывшая светская львица не произвела на штабс-капитана особого впечатления. Дочь посланника Людмила, тридцатилетняя старая дева, понравилась ему намного больше: очень умная, очень некрасивая и очень несчастная между вечно занятым властным отцом и недоброй мачехой…

Закончив процедуры, штабс-капитан, у которого не было ни в одном глазу, явился на вокзал и сел в экспресс до Константинополя. В саквояже у него лежала бутылка айвовой ракии – подарок отцу.

Глава 13 Старые дела на новом месте

Лыков с Азвестопуло приехали в Саратов через Рязань. Скорый поезд № 12 прибыл в десять часов утра. Питерцев встретил корпусный мужчина с бородой, как у Пуанкаре. А может, как у государя императора…

– Помощник начальника сыскного отделения коллежский регистратор Побединский. Господин полицмейстер вас ждет.

Статский советник протянул руку:

– Я вас помню, вы приезжали на курсы начальников отделений. Алексей Васильевич, кажется?

– Точно так.

– Почему же до сих пор в помощниках?

Побединский улыбнулся:

– Решается вопрос о назначении меня начальником сыска в Уральск. Ну поехали?

Оказалось, что полицмейстер прислал за гостями свой экипаж.

Городское полицейское управление квартировало на Соборной площади с видом на парк «Липки». Вскоре питерцы уже заходили в главный кабинет, где их ожидали двое. Полицмейстера Лыков знал – статский советник Николай Павлович Дьяконов был причислен к МВД и откомандирован в распоряжение саратовского губернатора. Они общались ранее в столице. Второй человек был гостю незнаком. Высокий, узколицый, с длинными русыми волосами, он походил на представителя парижской богемы. Саратовец представился:

– Начальник сыскного отделения коллежский асессор Дубровин Иван Дмитриевич.

– О! Вас зовут, как Путилина!

– Вы ведь его знали, Алексей Николаевич? – заинтересовался полицмейстер. – Человек-легенда!

– Знал, Николай Павлович. Так долго служу, что еще застал его.

Дьяконов обратился к подчиненным:

– Алексей Николаич сам скоро станет легендой в нашем полицейском ареопаге. Четвертый десяток ловит всякую нечисть.

Но Лыков оборвал панегирик в свою честь:

– Не быть мне легендой, и поделом.

– Это отчего же? – обиделся за шефа его помощник.

– Потому, Сергей Манолович, что я никогда не руководил самостоятельно целым ведомством. Путилин, Лебедев, Кошко или Филиппов – начальники сыскных полиций столиц, у них в подчинении были и есть сотни людей. Даже господин Дубровин стоит в этом отношении выше меня – он отвечает за спокойствие целого города с населением в двести с лишним тысяч. А я командую одним тобой, оболтусом!

Гости и хозяева расселись за столом, причем Побединский тоже взял себе стул.

– У губернатора уже были? – спросил полицмейстер.

– Нет и не собираемся, – ответил Лыков. – Я старше его чином, пускай он ко мне приезжает с визитом, ха-ха… А вице-губернатор тот вообще в одном классе с Азвестопуло. Не уважает министр внутренних дел Саратовскую губернию.

Исправляющий должность саратовского губернатора князь Ширинский-Шихматов, как и его рязанский коллега Оболенский, принадлежал к древнему аристократическому роду. К тому же он являлся прославленным охотником на медведей, изобретателем особых пули и рогатины. Однако состоял всего-навсего в чине коллежского советника, да и его получил без году неделя. Вице-губернатор Подолинский имел чин коллежского асессора. Это было уникальное для чиновной России явление, что и дало повод гостю позубоскалить.

– Дело ваше. А к нам с чем пожаловали? Рассказывайте! – потребовал один статский советник у другого.

– Формально я ищу облигацию Первого выигрышного займа, которую украли у вдовы предводителя рязанского уездного дворянства Болмосовой. Вы, извините, отыскать ее не сумели. Вдова оказалась настойчивой…

На этих словах Побединский хмыкнул, а его начальники скривились.

– …и теперь послали меня. Степан Петрович Белецкий, уходя в Сенат, поручил мне доделать это неприятное дело. Видимо, отказать ограбленной вдове их превосходительство не сумел или не захотел. В результате я здесь. Сергей Манолович прибыл с самостоятельным поручением – изучить опыт вашего собачьего питомника.