Месть – блюдо горячее

Лыков с Азвестопуло сидели в кабинете полицмейстера и наблюдали, как приставы дружно отговаривали его проводить облаву. Саратов в полицейском отношении разделен на шесть участков. Вот все шестеро и состязались в красноречии. Особенно выделялся пристав Пятого участка надворный советник Михайлов. По его словам, затея делать облаву бессмысленная: никаких сил не хватит для крепкого оцепления, и в неизбежные дыры жулики просочатся и разбегутся по кабакам. Где станут пить водку и смеяться над глупой полицией, вязнущей в темноте по сугробам… Полноценный досмотр просто невозможен. В оврагах живут десятки тысяч человек, чтобы обойти их хибары, потребуется неделя!

Ему вторил «шестой» пристав – коллежский асессор Филонов. Этот напирал на ограниченность сил наружной полиции даже для проверки паспортов. Если не рыться одновременно с оврагами в Покровской слободе, вся затея рушится. Те, кто прячется от властей, перебегут туда по еще крепкому льду.

Дьяконов дал горлопанам высказаться, а затем поднял заведующего конно-полицейской казачьей командой отставного полковника Изюмского:

– Алексей Николаич, а вы что скажете насчет оцепления?

Тот заговорил со знанием дела:

– Весь город зараз не оцепить, но это и не нужно. Главные язвы общеизвестны: два населенных оврага. Если облаву проводить днем, а еще вернее, утром, как рассветет, то шансы хорошие. Полицейские команды начинают с отрогов и идут сверху вниз. Конно-полицейская стража фланкирует кромки оврагов, наблюдает сверху и не допускает бегства наружу. А сильный наряд перегораживает выход к Волге. Ловушка! За несколько часов напряженной работы мы заграбастаем всех подозрительных.

– Надо будет, и армию привлечем, – подхватил Дьяконов. – В городе три пехотных полка и один казачий. Сила! Губернатор попросит начальника дивизии – пусть солдатики вместо строевых занятий делом займутся, помогут полиции. Насчет полноценной облавы, что она невозможна… Все дома и впрямь обойти не хватит времени и сил. Но большинство тамошних обывателей законопослушные люди. Зачем к ним ломиться? Будем действовать избирательно. Господам приставам приказываю подготовить к завтрашнему дню списки подозрительных. Под надзором полиции, или бывшие арестанты, или замечены в неблаговидных поступках – как обычно. Сыскному отделению составить свой кондуит. Сводим эти списки воедино и смотрим только их.

Приставы поняли, что решение статский советник уже принял, и смирились. А тот обратился к командированным:

– Что себе выбираете, какую из авгиевых конюшен?

– А которая из них почище? – ответил вопросом на вопрос Лыков.

В ответ ему раздался дружный смех. Громче других опять голосил Михайлов:

– Ой, не могу! Ой, мама родная!

Отсмеявшись, надворный советник пояснил:

– В Белоглинский овраг весь город сливает нечистоты. Да еще дрожжевой завод Зейферта прибавляет свои миазмы. Сами понимаете, во что он превратился. А река Глебовка, что течет по дну Глебучева оврага, берет свое начало из почв православного кладбища. Почвы эти пропитаны трупными разложениями, что представляет прямую опасность для овражных жителей. Выбирайте, что вам больше нравится.

Алексей Николаевич замялся, но заговорил Азвестопуло:

– В какой из расщелин больше шансов изловить добычу?

– В Глебучевом, конечно, – ответил за всех пристав Третьего участка коллежский регистратор Зубков.

– Значит, нам туда.

Облаву назначили на девять часов утра завтрашнего дня. Полицмейстер поехал к командиру Первого Астраханского казачьего полка графу Келлеру – просить помощи. Полк был слабым – всего четыре сотни вместо положенных шести, но хоть что-то… Граф расщедрился и отрядил на подмогу третью сотню, что позволило полиции распространить облаву на притоны вокруг Верхнего и Дегтярного базаров. Привлекли и кандидатов в городовые, которые обучались в школе полицейской стражи.

Дьяконов попросил у Алексея Николаевича совета – может быть, обратиться еще и к жандармам? Их унтер-офицеры хорошо обучены, фальшивые документы видят сразу. Но питерец отговорил саратовца. Начальником местного ГЖУ[79] состоял печально знаменитый Михаил Степанович Коммисаров[80], личность весьма несимпатичная. Ну его к черту…

Дьяконов согласился с гостем и рассказал, что Коммисаров на днях обрадовал его очередным отношением. В котором сообщал, что, по агентурным данным, в городе среди учащейся молодежи обоих полов создано Общество свободной любви «Огарки». Где практикуется свальный грех. Местом сборища служит одна из красилен… Полицейские обыскали все красильни, опросили осведомителей, но никаких «огарков» не нашли. Жандармы опять дали холостой залп.

Еще затемно силы наружной полиции и казаки стали стягиваться к своим «расщелинам». Лыков в последний момент передумал лазить по помойкам, послал за себя одного Азвестопуло, а сам расположился в штабе. Таковым полицмейстер назначил трактир Замарина на углу Большой Горной и Ильинской. В нем удобно устроились сам Дьяконов, полковник Изюмский и командированный сыщик.