Месть Империи 4. Бремя Власти

Схватка затягивалась, и с каждым мгновением нападавшие все больше и больше теряли уверенность. Неуязвимость противника впечатляла, подрывая веру в успех. Из всех присутствующих, такой оборот больше всего не устраивал хозяина заведения. Сопата понимал, оставлять венда в живых после случившегося никак нельзя, поэтому повернувшись к охраннику, зло прошипел.

— Тащи арбалет. Эти доходяги сами не справятся.

Тот юркнул за занавес и тут же вернулся с тяжелым крепостным самострелом. Вставив носок в петлю, он суетливо начал взводить механизм. Натянутая тетива упруго загудела, и Сопата, вырвав арбалет из рук охранника, сам наложил стрелу и прицелился.

— Разойдись! — Заорал он, пытаясь выцелить венда в мешанине схватки.

Не сразу понявшие в чем дело, гавелины все же расступились, оставляя противника на линии выстрела. Лава успел лишь повернуться боком, уменьшая зону поражения, когда арбалетный болт, пробив кольца кольчуги, вошел в правую руку. Мгновенно онемевшие пальцы, не удержав, выпустили рукоять. Меч, жалобно звякнув, упал на землю.

Наливаясь тяжестью, безвольно повисла рука, а три гавелинских клинка почти уперлись Лаве в грудь. Четвертый, старший из них занес меч для последнего удара.

— Прими мой дар, Винслар, и упокойся с миром. Ты отомщен!

Дальше разум в голове Лавы отключился, и тело, повинуясь лишь темным инстинктам, сжалось в комок и бросилось в ноги надвигающемуся гавелину. Тяжелая масса рухнула сверху, разрывающей болью взорвалась рука, но, перекатившись на спину, Лава успел перехватить летящий ему в грудь кинжал.

Ошалевшие гавелины с воем бросились на помощь товарищу, и в общей свалке никто не заметил, как в палатку вошло трое в кованых панцирях и с гербом имперской канцелярии на груди. Рукояти мечей обрушились на затылки, а руки в кольчужных крагах разбросали по сторонам рычащих от ярости людей.

Заглушая все, под сводами шатра грозно прозвучал голос.

— Тот, кто поднимет оружие, умрет на месте!

Раскидав по сторонам плохо понимающих происходящее гавелинов, неизвестные докопались до Лавы. Старший из них присел рядом и, взглянув на торчащий из руки обломок стрелы, спросил.

— Ты, Лава Быстрый? — А получив подтверждающий кивок, добавил. — Варсаний Сцинарион хочет с тобой поговорить.

Глава 23

Весна 122 года от первого явления Огнерожденного Митры первосвятителю Иллирию.

Великая пустыня.

Впереди, как и повсюду, волнами вокруг растекались красные унылые холмы. Наполненный пылью ветер пробивался даже сквозь обмотанную вокруг лица ткань, оставляя во рту привкус горечи и песка.

Отогнув край платка, Странник поднес ко рту горлышко фляги и сделал глоток.

— Посмотри, Го, что тебе напоминают эти семь маленьких аккуратных холмиков, выстроенных словно по линии?

Нагруженный мешками великан ничего не ответил, но его спутник тем не менее его похвалил.

— Правильно мыслишь, Го. Абсолютно с тобой согласен, больше всего они похожи на свежие могилы, а значит… — Он поднял взгляд к верху. — Тебе придется поработать. Выкопай мне одного из этих бедолаг. Поспрашиваем его, может чего и узнаем.

В мутных засыпанных песком глазах Го не промелькнуло никакой реакции, зато руки начали снимать с плеч мешки и аккуратно укладывать их на землю.

Глядя на его размеренные, неторопливые движения, Странник присел рядом на камень.

— Вот за что я люблю тебя, Го, так это за твою аккуратность и педантичность. Живой то человек сейчас бы раскидал все как попало, а ты нет, мешочек к мешку, все по порядку. Красота!

Мертвый громила все так же неторопливо вытащил походную лопатку и приступил к работе. Могила была неглубокой, и уже вскоре он докопался до трупа.

— Что там, — не вставая, крикнул Странник, — голова или ноги?

Ответа не последовало, и тому пришлось все же подняться. Пробурчав про себя, что у всех свои недостатки, он подошел к краю и глянул вниз.

— Надо же, голова, повезло с первого раза. — Странник глянул на своего спутника. — Да ты везунчик у меня!

Присев на корточки, он положил ладонь на изъеденное червями лицо покойника и прикрыл глаза. В сознании заплясали размытые картинки: пятна огня, мечущиеся люди, разинутые в крике рты.

Отрыв глаза, Странник разочарованно скривился.

— Опоздали. Душа уже потеряла связь с телом, теперь это просто кусок никому не нужного тухлого мяса. — Он поднял взгляд, и, увидев парящих в небе стервятников, покачал головой. — Хотя нет, насчет никому не нужного я, видимо, поторопился. — Его взгляд вернулся к исжелто-белому лицу Го. — Труп не закапывай, пусть пустыня подкормит своих вечно голодных тварей.

Выпрямившись, Странник оглядел бесконечное красное пространство.

— Знаешь, что не дает мне покоя, Го? — Медленно произнося слова, он словно уставился в какую-то далекую точку, спрятанную за холмами. — Я чувствую, что где-то поблизости есть кто-то еще, тот, кто сможет ответить на все наши вопросы.