Месть Казановы

Отдав последний долг отцу-основателю, Тамара и Борис вернулись на фуникулерную станцию с тем, чтобы спуститься в Нижний город к машине и Прохору. Здесь Тамара узнала, что сами итальянцы называют фуникулер неблагозвучным словом «фунивия».

Они купили билеты, прошли через турникет и дождались вагончика. Вместе с ними туда вошли еще несколько человек. В ожидании отправления Тамара прильнула к стеклу, но, когда после звукового сигнала дверь начала закрываться, стоящий рядом молодой человек вырвал у нее сумку и буквально выскользнул из вагончика через узкую щель полузакрытых дверей. Сомкнувшись, они едва ли не отхватили ему ногу. Юноша убежал, а вагончик заскользил вниз по канату.

Борис бросился к дверям и застучал по ним кулаками. После чего, переместившись на заднюю площадку, начал подавать знаки дежурным на станции. Но те его не заметили, потому что вагончик спускался вниз, а станционная площадка осталась вверху. Остальные пассажиры, глядя на него, испуганно сбились в противоположном конце вагона.

— Не нужно, Борис!

Он обернулся. Тамара повторила:

— Не нужно.

— Мы вернем твою сумку!

— Мы ее не вернем. Воришка уже далеко.

Казалось, Борис расстроился больше Тамары:

— Мы найдем его!

— Оставь! — жестко приказала она. — Представь, что у меня никогда не было этой сумки!

— Но там же паспорт и деньги!

— Паспорта в ней нет. Я не успела его забрать у портье. А деньги — в кармане куртки. Без очков, мелочи в кошельке и носового платка я легко обойдусь.

— Мы обратимся в полицию!

— А вот этого я тебе не позволю, — сказала Тамара. — В конце концов, моя сумка. Что хочу, то и делаю.

Всю дорогу до нижней станции Борис промолчал, как и тот путь, который они проделали пешком до машины.

Немного погуляв с Прохором, Борис, кажется, успокоился и смирился с потерей.

Он заметил:

— Мы перешли на «ты».

— Я только за, — проронила Тамара.

— Тоже не возражаю.

По возвращении в Милан Борис предложил сходить в ресторан. Она отказалась:

— Отвези меня, пожалуйста, в отель.

— В отеле тебя сейчас никто не накормит. Ужин закончился.

— Я не хочу есть.

— А я — хочу. И если тебе не жалко меня, пожалей бедного Прохора.

Прохора она пожалела, и Борис привез ее к ресторану, где у самого входа стоял вековой дуб.

— Название ресторана — «La Pianta» — дуб, если перевести с итальянского. — Борис вышел из машины и открыл дверь багажника: — Идем ужинать, Проша!

Пес спрыгнул на асфальт, встряхнулся и вошел в ресторан.

— Он идет с нами? — удивилась Тамара.

— Мы с Прохором частенько сюда заходим.

— И нас впустят? — недоверчиво спросила она.

Их в самом деле впустили. Тамара с Борисом сели за столик, а Прохор улегся рядом.

Тамара немного расстроилась, когда поняла, что все меню написано на итальянском языке.

— Помочь? — спросил Борис.

От этой мимолетной заботы Тамаре сделалось хорошо.

— А ведь я действительно не знаю, что заказать.

— Давай выберу я. — Он пролистал меню: — Во-первых, конечно, пицца. Во-вторых, салат из рукколы и помидоров с молотым пармезаном. В-третьих, эскалоп в белом вине.

— Я столько не съем.

— По крайней мере попробуешь. — Борис взял бутылку с красным вином, которая была на столе до того, как они заняли столик, и разлил его по бокалам:

— За наше знакомство!

— Ты будешь пить? — Тамара недоуменно притихла. — Как же после этого сядешь за руль?

Борис чокнулся и в одностороннем порядке выпил вино:

— А кто сказал, что я поведу машину?

Тамара скорбно застыла:

— Но как мы вернемся в отель?

— Пешком, — уловив ее замешательство, Борис пояснил: — Наш отель в паре кварталов отсюда. Оставим машину и пройдемся по ночному Милану. Что ж ты не пьешь?

Испытав облегчение, она на радостях выпила.

— Ну как? — Он внимательно за ней наблюдал.

— Хорошее вино. Только, знаешь, мне сравнивать не с чем. Я мало пью. — Тамара посмотрела ему в глаза. — Мне кажется, ты очень расстроен. Неужели из-за этой несчастной сумки?

— Расстроен? — Борис прищурился, потом взял бутылку, налил только себе и залпом выпил вино. — Да, пожалуй.

Явившись принять заказ, официант принес миску ризотто с мясной заправкой и поставил ее перед Прохором. Тот, виляя хвостом, начал есть.

— Его здесь любят, — заметил Борис. — Раньше он оставался в машине, но потом нас пригласили вдвоем.

Он сделал заказ, и официант удалился.

— Еще немного вина?

Чувствуя, что у нее раскраснелось лицо, Тамара отказалась и, чтобы смягчить отказ, спросила:

— Ты приехал в Милан на машине?

— Так я путешествую по Европе.

— Теперь все летают… — Тамара воспроизвела мысль недавней попутчицы.

— Чтобы лететь самолетом, Прохора нужно сажать в клетку и сдавать в багаж. — Борис перевел взгляд на собаку. — А я друзей в багаж не сдаю. По той же причине отклоняются собачьи гостиницы.

— Дома, в Москве, не с кем оставить?

Борис с нежностью погладил собаку:

— Мы с Прошкой холостяки.

Тамара опустила глаза. Борис мог подумать, что она интересуется его семейным положением. К слову сказать, ее действительно интересовал этот факт, но именно поэтому было еще стыднее.

— У нас с Прохором одна страсть на двоих. Я езжу, чтобы смотреть футбол, он — чтобы везде быть рядом со мной. Так и живем.