Месть. Книга 2. Печать Раннагарра

— Не отдам, — прижав зургарыша к груди, обижено поджала губы девчонка. — Он мой!

— Это тебе не игрушка! — наливаясь бешенством, яростно сверкал глазами Касс. — Это живое существо, и ты вернешь его в его стаю — туда, где взяла! Поняла?

— Вы его сжечь хотели! — выкрикнула в потемневшее от гнева лицо нелюдя Эстэль. — А я его спасла!

— Ты где его взяла? — нервно сглотнул Касс, потянувшись рукой к детенышу.

— В яичке, — ошеломила своим ответом Эстэль. — Я же говорила: на нем совсем маленькое пятнышко было, а вы — сжечь, сжечь…

— Ты достала его из зараженного яйца? — встряла Оливия, потрясенная своей догадкой.

— Я только посмотреть хотела, — девочка перевела взгляд с герцога на Оливию и затараторила в свое оправдание: — Маршал сказал, что плод внутри весь гнилой, а у него только хвостик черненький был и на пузике пятнышки…

— Что значит «был»? — Касс выхватил у Эстэль недовольно пискнувшего зургарыша и, оттянув его хвост, посмотрел на свет. — Что ты с ним делала? — уже совершенно спокойно спросил герцог.

— Кровью своей поила, — отобрав у мужчины детеныша, Эстэль спрятала мгновенно вцепившееся в нее существо под плащ, оставив торчать оттуда только его голову.

— Зургары не пьют кровь, — не поверил ей Касс.

— Ваши, может, и не пьют, а мой Хвостик пьет, — Эстэ фыркнула, выволокла из-под полы зургарыша, после чего, наколов о торчащий на его голове шип свой палец, бесцеремонно засунула его в пасть не успевшему даже пискнуть монстрику. — Пей давай, — сурово приказала она детенышу, и тот, громко чмокая, принялся слизывать ее кровь.

— Сколько раз ты его поила? — мрачно поинтересовался Касс.

— Не знаю, сколько раз, — пожала плечами девочка. — Ночью почти каждый час, пока у него хвостик не побелел, и утром два раза до того, как мы в дорогу вышли.

Оливия ошеломленно уставилась на Эстэ, понимая, что девчонка не спала всю ночь, пытаясь спасти зургара, и делала это так тихо и незаметно, что никто даже не почувствовал.

Касс, неожиданно подняв руку, погладил Эстэль по вьющимся волосам и, тяжело скользнув взглядом по обвившему хвостом руку девочки детенышу, молча развернулся, покидая поляну.

— Подожди, — мгновенно догнала его Оливия. Заглянув в потухшие зеленые глаза, она тихо обронила: — Ты и так сделал для них все, что мог!

Касс стиснув зубы, отвернулся, глядя куда-то в пустоту холодного леса.

— Она права, — сиплый голос мужчины был таким же неуютным и серым, как нависшее над Грэммодром небо. — Надо было разбивать скорлупу и проверять каждого детеныша.

— Их было слишком много, — возразила Ли. — Ты не смог бы поить каждого своей кровью! И не факт, что это бы помогло. Возможно, зургар, которого спасла Эстэ, действительно еще не был сильно заражен. Ей просто повезло.

— Я взялся им помогать, — Касс резко развернулся всем корпусом, уставившись на Оливию пронизывающим до дрожи взглядом. — Я уничтожил половину их кладки. И пока не вырастет их новая королева, откладывать новое потомство будет некому!

— Это не твоя вина, — упрямо заметила охотница. — Не ты принес в Грэммодр Поветрие!

— Если что-то делаешь, то следует делать это хорошо, а если не знаешь как — не берись! — зло рыкнул Ястреб. — Я должен был все проверить…

— Послушай, — Оливия успокаивающе коснулась ладонью его руки. — Если бы не ты, я убила бы зургара, пытавшегося пронести в Аххад яйцо; если бы не ты — их королева мать до сих пор медленно бы умирала в муках; если бы не ты, никто не стал бы спасать кладки существ, которых все считают монстрами, если бы…

Говорить дальше Ястреб ей не дал — резко схватив тонкую девичью ладонь, он порывисто закрыл ею свое лицо. Смежив веки, Касс рвано вздохнул, а потом мягко прижался губами к тонкой коже, жадно вдыхая ее теплый, кружащий его голову аромат.

Не смея пошевелиться, Оливия рассеяно смотрела, как холодный ветер играет с короткими прядями темных волос мужчины, крепко, но очень нежно сжимающего ее ладонь. И что-то болезненно царапалось внутри, мешало дышать и сдавливало грудь охотницы, остро чувствовавшей боль и тяжесть безысходной вины, навалившейся на плечи герцога.

Они так и стояли: молчаливо и неподвижно посреди пустынного осеннего леса, слушая его тишину и взволнованные голоса собственных сердец.

Отпустив руку девушки, Касс, медленно развернувшись, пошагал в сторону реки. Глядя ему вслед, Оливия очень четко понимала, что он сейчас чувствует. Ошибки порой имели очень высокую цену, но упрекать герцога в том, что он старался изо всех сил, но не все смог предусмотреть, было категорически неправильно, как и неправильно было оставлять его наедине с грызшим его душу чувством вины. Упрямо покачав головой, Ли, печально вздохнув, двинулась вслед за ним. Остановившись позади мужа, девушка несколько секунд молчала, пока он, заложив за спину руки, бездумно смотрел в темную воду, а потом тихо заговорила: