МЕСТЬ. "Книга вторая. Печать Раннагарра" (ПОЛНАЯ ВЕРСИЯ)

Дойдя до подъезда, где жила Ксения, Алексей остановился, оглядывая пространство вокруг себя. Старые, обшарпанные девятиэтажки, лепились друг к другу, образуя правильной формы, прямоугольный двор. Вместо некогда расположенной здесь детской площадки, о которой напоминала единственная небольшая горка и разбитые качели, теперь располагалась автостоянка, плотно заставленная припаркованными машинами.

— Ну и где твои окна? — Поинтересовался Махнев, задирая голову, и разглядывая разношерстные балконы, которые были превращены в подобие лоджий из различного подручного материала своими хозяевами.

— Они на той стороне — улыбнулась Ксюша и кивнула в сторону дома.

— Понятно, значит, ручкой мне из окна не помашешь — улыбнулся в ответ Алексей.

— Ну, если выйдешь на проспект, то помашу. — Фыркнула девушка и направилась к подъезду.

— Ловлю на слове — Алексей проводил взглядом девушку до входной двери.

— Завтра увидимся? — Приоткрыв дверь, поинтересовалась Ксюша.

— Конечно, — продолжая улыбаться, кивнул Алексей и, развернувшись, направился в сторону выхода со двора. — Созвонимся.

Дойдя до проспекта, Алексей остановился и посмотрел на окна Ксюшиного дома. Вспоминая сегодняшний вечер, Алексей не сдержал улыбку и, слегка качнув головой, не спеша, направился в сторону своего дома.

Внезапно во внутреннем кармане куртки завибрировал телефон. Алексей недоуменно вынул сотовый и посмотрел на дисплей. Звонила Ксения. Обернувшись и вновь посмотрев на окна, Махнев поднес трубку к уху.

— Але, — произнес он, пытаясь отыскать силуэт в одном из окон.

— Мог бы и на чай остаться — слегка обиженно произнесла Ксюша.

— Вот те на, — фыркнул Алексей, — ты же мне ничего не сказала.

— А сам уже и спросить не мог?

— Ну, я же стеснительный очень, — ответил Алексей, улыбаясь.

— Аха, я так и поняла. Идешь?

— Ну, встречай тогда, — продолжая улыбаться, ответил Алексей.

— Пятый этаж, квартира пятьдесят четыре. Мужчины блин — услышал Алексей, ворчание девушки.

Покачав головой, Махнев убрал сотовый и направился к подъезду. Зайдя в квартиру, он увидел хлопочущую на кухне Ксюшу.

— Подожди, я накрою на стол, — услышал он ее голос.

— Хорошо, — вешая куртку и проходя в комнату, ответил Алексей.

Пока Ксения готовила на кухне, Махнев обошел небольшую квартирку. Ремонт казалось, здесь был сделан еще в советские времена. Скромная двушка, обставленная старой мебелью. На серванте Алексей увидел несколько фотографий. Подойдя он принялся их рассматривать и не заметил, как на пороге появилась Ксюша.

— Это квартира моей бабушки. Надо давно уже ремонт было сделать и мебель всю выбросить, но как-то руки не доходят. Это мои родители, — пояснила девушка, наблюдая, как Алексей рассматривает одну из фотографий.

— Красивая у тебя мама — произнес он.

— Папа говорил, что я очень на нее похожа.

Алексей перевел взгляд на девушку и кивнул, соглашаясь с ней.

— Пойдем, кормить тебя буду — улыбнулась Ксюша и скрылась на кухне. Алексей прошел следом и сел за стол.

Липкий туман сизой росой осел на окнах кареты, яркий свет обернулся кромешной тьмой, изредка разрываемой слепящими росчерками белых молний. Одна из них беззвучно ударилась о стекло и рассыпалась фейерверком ярких тающих брызг.

Лэйн испуганно вжался в Оливию, спрятав своё лицо у неё на плече, а Грасси тихо запричитав, закрыла глаза.

Ли смотрела на буйство стихии за окном и почему-то ощущала себя её частью. Замкнутое пространство давило на неё. Ей хотелось оказаться сейчас там – в эпицентре пронизываемой разрядами тьмы - влажной, густой, скользкой; быть опутанной её черными крыльями; вдохнуть полной грудью разряженный грозовой воздух и, запрокинув голову, подставить лицо косым нитям холодного дождя; ловить ртом тяжелые капли, задыхаясь в экстазе от прошибающего тело острого озноба; смыть с себя бремя судьбы; очистить тело и душу; уйти за грань, где ты свободна, как ветер, где нет цепей неизбежности и оков предопределенности; где ты – сама себе творец, хозяйка и судья.

Очередная вспышка молнии вспорола чёрную пустоту за окном, а вслед за ней по глазам ударил яркий золотой свет, прозрачный, хрустальный, как солнечный осенний день, сотканный из теплой охры прощальных лучей, наполненный запахом увядающих хризантем, шорохом опадающей листвы и движением тонких паутинок, бесцветными нитями скользящими по воздуху.

Карета мягко качнулась, стряхивая с себя пыль дорог, тихо постукивая вращающимися колесами. Лэйн робко приоткрыл один глаз, ощутив, что мрак сменился светом, а затем опасливо отлепился от Оливии, осторожно выглядывая в окно. Рот мальчишки приоткрылся и в голубых глазах загорелся яркий огонек неуёмного детского любопытства.

- Ли, это... это! Это так… - только и смог произнести он, жадно впитывая взглядом сверкающие в высокой дали золотые винтообразные башни Арум-Рисира, причудливым каскадом уходящие в небо.

— - Всевидящий, красота-то какая! – захлебнулась от восторга Грасси, прильнув к ошеломленному Лэйну.

Ли не выдержала и, подавшись общему ажиотажу, выглянула наружу.