Месть Красного Дракона

Позади послышалась мягкая поступь приближающихся к креслу шагов. Шуршание ткани об обивку кресла дало понять, что вошедший стоял прямо за мной. Я не торопился открывать глаза, непривычная волна спокойствия разлилась по всему телу, расслабляя мышцы, усыпляя бдительность. Легкий веселый женский смешок отразился эхом от стен полупустой комнаты.

Эмили? Нет, не похоже.

Тонкие холодные пальцы провели по моим плечам и тут же опустились ниже, скользя по футболке, когда незваный гость наклонился вперед, перегибаясь через спинку кресла. Пряди волос упали мне на лицо. Вместе с очередным вдохом носа достиг аромат полевых цветов. Ромашки.

Черт.

Миранда.

Попытка открыть глаза провалилась. Веки будто налились свинцом и отказывались подчиняться командам мозга. Как и остальное тело.

Смех снова наполнил собой пространство. И веселья в нем уже не было. Злобный раскатистый хохот, пробирающий до чертовых мурашек.

К аромату цветов прибавился металлический запах. Проникнув внутрь, осел горьким привкусом во рту. При еще одной попытке пошевелиться мне удалось слегка наклонить голову. В этот же момент глаза открылись, будто кто-то потянул за невидимые ниточки, привязанные к векам.

Лучше бы им оставаться закрытыми.

Мертвенно-бледные руки, все еще покоившиеся на моей груди, были запятнаны кровью. Алые ручейки стекали от запястий, напитывая белоснежную ткань моей футболки. Еще одна попытка дернуться провалилась. Сердцебиение участилось, когда хрупкие на вид ладони прижали меня к спинке кресла с такой силой, что каждый новый вдох теперь давался с трудом. И я не был уверен, парализовала ли меня некая сверхъестественная сила или же собственный животный страх, который лишь усилился, когда к уху приблизились губы и заговорили некогда любимым голосом:

– Ну же, Микаэль, смелей, – до боли знакомые дразнящие нотки перешли в шепот, – нашей истории суждено повториться. Сделай с ней то же, что ты сделал со мной. Приведи ее ко мне. Ну же. Нам будет весело, мы точно станем лучшими подружками или даже сестрами, – снова чужой, холодный смех прорвался наружу, – я о ней позабочусь лучше тебя.

Нет. Нет-нет-нет. Я не причиню ей вреда.

Бутылка, которую я все это время продолжал держать в руке, выскользнула и со звоном разбилась на мелкие осколки.

Я резко открыл глаза. Смех набатом продолжал звучать в моей голове. Рядом с креслом валялась целая бутылка, из ее горлышка на пол вытекали остатки эля. Бешеное сердцебиение не спешило униматься, а пальцы накрепко впились в подлокотники.

Сон. Всего лишь сон.

Сначала бессонница, теперь кошмары.