Месть Самурая

Сделав пафосное вступление, Голобородько опустился до прозаических подробностей:

— Скоро клуб моим будет. Я женюсь на Валерии. Забеременеет, сама от дел отойдет. А когда родит, то и подавно. Через год разведусь, а к тому времени все на себя оформлю.

— Круто! — восхитились парни.

— Будем как «Бригада», — развивал мысль Голобородько. — Кто не с нами, тот против нас. До самого верха поднимемся. Главное, чтобы опора была. Бизнес.

— А сколько «Ночная жизнь» дохода приносит? — деловито поинтересовались у него.

— Фиолетово, — отрезал он. — У нас будет другой клуб, спортивный. Я людей знаю, нам за бесплатно тренажеры поставят, оборудование. С нами Бог, как говорится. Крутой подъем для крутых пацанов.

Блестящая перспектива заставила слушателей сладко жмуриться и уважительно крутить головами. И все же кое-какие сомнения все еще оставались. Они были высказаны. На что последовал уже не просто ответ, а целый инструктаж:

— Все получится, — заверил Голобородько. — Если, конечно, не подведете. А вы не подведете, я знаю. Дело-то простое. Плевое, можно сказать. Как стемнеет, отправляйтесь к дому Валерии. Нужно ее хорошенько напугать. Сделайте вид, что в дверь ломитесь с черного хода, пару окон разбейте, свет вырубите, если получится, или еще что-нибудь в этом роде. Я хочу, чтобы они все там обгадились от страха. К кому Валерия обратится за помощью? Ну, кто самый догадливый?

— К тебе, — ответили парни вразнобой.

— Вот. Ко мне. Потому что больше не к кому. Колян-то отвалил. Только я у Валерии Викторовны остался. И она позовет меня. И я приеду. И что?

— Что?

— Трахну ее, вот что. Да так, чтобы глаза на лоб полезли. Она баба одинокая?

— Одинокая, — подтвердили парни.

— Мужик ей нужен? Долбарь хороший?

Голобородько самодовольно ухмыльнулся. Парни переглянулись и согласились: как без долбаря.

— Ну вот, — снова усмехнулся Голобородько. — Когда идешь простым логическим ходом, то всегда к правильному решению приходишь. Короче, сейчас отдыхайте, а ночью — концерт по заявкам.

Концерт удался на славу. Еще не было и десяти, когда телефон Голобородько залился тревожными трелями и запричитал голосом Валерии:

— Володя! Ты меня слышишь? Ты где?

— Слышу, — степенно произнес он. — Я дома. У меня, гм, гости.

— Срочно приезжай! — крикнула Валерия. — Тут такое творится!

— Что происходит, Валерия Викторовна?

— В дом ломятся неизвестные. Или те, с битами. Или Николай кого-то подослал, не знаю. Их трое, все в колпаках до подбородка. Окна бьют, двери вышибают…

— Еду, — сказал Голобородько голосом благородного героя. — Элла! — крикнул он воображаемой подруге. — Собирайся. Ужин отменяется. Меня начальница вызывает.

— Быстрее, пожалуйста, — взмолилась Валерия. — И прихвати своих ребят на всякий случай.

— Сам справлюсь, не беспокойтесь. Сколько их, говорите? Трое? Я их один порву.

По дороге Голобородько распорядился, чтобы через полчасика «налет» повторили, а потом драпали без оглядки, якобы напуганные его присутствием. Получилось более чем убедительно. И Валерия, и Вика, и Моника Карловна преисполнились такой благодарностью к спасителю, что накрыли для него стол, несмотря на позднее время.

— Ты ведь не успел поужинать из-за меня, — виновато произнесла Валерия.

— Не только поужинать, Валерия Викторовна, — подмигнул Голобородько. — Но это дело поправимое.

— У тебя, наверное, отбою нет от поклонниц, — льстиво сказала Моника Карловна.

— Все это суета сует и всяческая суета. Время собирать камни, и время кидаться ими. Мне жениться пора. Дети, семья, то да се. Отгулял свое. Годы берут свое.

— Это так, — согласилась Валерия. — Желаю тебе поскорее найти свою половину.

Она подняла бокал с красным вином. Голобородько чокнулся с нею стаканом апельсинового сока. Они плотно поели и осоловели. Моника Карловна повела Вику наверх, укладывать спать.

— Детская психика очень ранимая, — заботливо сказал Голобородько. — Если ее опять напугать, то девочка может заикой стать. Или — фьють! — он повернул пальцем у виска.

— Прекрати! — нахмурилась Валерия.

Еще пять минут назад она намеревалась предложить ему переночевать на диване в гостиной, но вдруг напряглась и захотела, чтобы он поскорее покинул ее дом. Голобородько почувствовал перемену ее настроения.

— Пожалуй, поеду, — сказал он, вставая. — Проводите меня, Валерия Викторовна.

— Конечно.

Они вышли в холл. Голобородько, шедший вторым, плотно затворил за собой дверь, обхватил Валерию вокруг талии и запечатал ей рот своими усами и губами. Она пискнула, вся извиваясь.

— Только кричать не надо, — предупредил Голобородько, запуская руку ей под юбку. — Шок будет для девочки и мамы.

— Да как ты!..

Он стянул с нее трусы до колен, приподнял и стал раскачивать из стороны в сторону, чтобы трусы соскользнули с ног. Как только это произошло, Голобородько повалил Валерию на ворох верхней одежды на кушетке и воткнулся в нее так быстро и легко, как будто проткнул пальцем брусок подтаявшего масла. Валерия даже опомниться не успела, как они оба закачались вперед-назад, слушая скрип кушетки под собой.

— Прекрати! — пропыхтела Валерия.

— Поздно, — пропыхтел он в ответ. — Не могу.