Месть Самурая

Она отнесла чашку в раковину, встала у окна и поднесла к уху мобильник, подпирая поднятую руку под локоть. Он взял трубку не сразу. Валерия тупо смотрела на заснеженные ели во дворе и считала гудки. Наконец раздался его голос.

— Да?

Тон абсолютно ровный. Ни тени эмоций. Как будто короткое слово было произнесено роботом, а не человеком. Не мужчиной, который еще недавно был так близок, что дальше некуда.

— Коля, — сказала Валерия. — Здравствуй, Коля.

Он помолчал и холодно спросил:

— Ты за этим позвонила? Чтобы поздороваться?

— Нет. Я хотела… хотела сказать…

— Так говори, — перебил ее Самурай.

Валерия поднесла трубку к другому уху.

— Прости меня, — сказала она.

— Нет. Не прощу. Что-то еще?

— Да. Возвращайся.

— Что?

— Возвращайся, Коля, — повторила Валерия. — Мне без тебя плохо. Я себе места не нахожу.

— Ложь, — отрезал он. — Ты совсем не похожа на убитую горем женщину.

— Откуда ты знаешь?

— Откуда? — переспросил Самурай. — Я следил за тобой некоторое время. Решал, как с тобой быть.

— И что решил?

— Ты жива, цела и невредима. Вот мой ответ. Так что радуйся и не напоминай мне о своем существовании. Чем раньше я тебя забуду, тем лучше.

— Кому? — быстро спросила Валерия. — Кому лучше?

— Да хотя бы тебе, — сказал Самурай.

Он по-прежнему старался сохранять невозмутимость, но в это мгновение она поняла, что не безразлична ему. И не только ненависть он к ней испытывал. Были и другие чувства. На которых было самое время сыграть.

— Мне без тебя плохо, — сказала Валерия. — Только теперь я поняла, насколько плохо. Когда ты был рядом, я тебя по-настоящему не ценила. Возвращайся, Коля.

— Вернись, я все прощу, — пробормотал Самурай. — Наша песня хороша, начинай сначала.

— Я не шучу.

— У тебя есть кому о тебе позаботиться.

— Кого ты имеешь в виду?

— Вову Голобородько. Вы уже не только по работе общаетесь. Он теперь тебя и дома навещает.

Валерия похолодела. А что, если Самурай стал свидетелем их близости? Нет, тогда он не ограничился бы язвительными нотками. И вряд ли стал бы с ней разговаривать. Скорее всего, он видел, как она отшила Голобородько. В этом случае ничего страшного. Даже хорошо.

— Он меня домогается, — сказала Валерия. — Пристал, как банный лист. И прогнать не получается. Я его боюсь. Один раз он на меня своих охранников натравил. Они мне окна били и двери ломали. Это был настоящий ужас. Мама и Вика перепугались очень. До сих пор не хотят возвращаться домой.

— Не пойму, — сказал Самурай.

— Что ты не понимаешь?

— Кто из вас комедию ломает? Ты или он?

— Это не комедия, Коля. Это трагедия, настоящая трагедия.

— А по-моему, ты преувеличиваешь. Не рассчитывай, что я примчусь к тебе по первому зову. Я уехал из Юзовска. И теперь я далеко. Прощай.

Мобильник умолк. Валерия посмотрела на него, решая, перезвонить сразу или дать Самураю время остыть. В этот момент окошко телефона зажглось, оттуда раздалась трель вызова. Номер был незнакомый. Может быть, Самурай завел себе еще один телефон? При его профессии неудивительно.

— Да? — сказала Валерия в трубку. — Алло?

— Мамочка! — прозвучало в телефоне. — Спаси меня, мамочка! Мне страшно!

Кровь застыла в жилах от этого вопля.

— Что случилось? — крикнула Валерия. — Вика! Ты где? Кто с тобой? Где бабушка?

Телефон молчал. Дозвониться по незнакомому номеру не получалось. Механический голос снова и снова повторял, что абонент недоступен. Это походило на тягостный кошмар, когда изо всех сил стараешься проснуться и не можешь.

Рыдая и хватаясь за голову, Валерия забегала по дому. Потеряв тапку, она чуть не упала и ударилась коленом о стол. Это ее немного отрезвило. Не попадая пальцем в кнопки, она набрала Самурая. Он ответил после третьего звонка.

— Вику похитили! — взвизгнула Валерия. — Коля, Коленька! Приезжай скорее.

— Выкуп требовали? — спросил он после короткой паузы.

— Нет. Дали только послушать, как она зовет меня в трубку.

— Значит, скоро позвонят опять.

— Не знаю, — плакала Валерия. — Ничего не знаю, ничего не понимаю. Ты должен ее спасти, Коля. Вика тебе не чужая. Можешь наплевать на меня, но только не на нее, не на нее…

— Я буду не раньше чем к полуночи, — сказал Самурай. — Далеко успел уехать. Но, как видно, недостаточно далеко. — Он вздохнул. — А ты должна взять себя в руки и успокоиться. Слышишь, Валерия? Сейчас многое зависит от твоей выдержки. Тяни время. Соглашайся на все, что предложат похитители, но проси отсрочку. Сразу не плати — обманут. Возьмут, что хотят, и станут доить еще.

Смысл сказанного доходил до Валерии с трудом.

— Они… Они отпустят Викусю?

— Отпустят, — сказал Самурай. — Я об этом позабочусь. И не впутывай полицию. От них один вред.

Не дослушав его, Валерия бросилась в холл на звук открывшейся двери. Вошла мать, вся растрепанная, перекошенная, с распущенным шарфом, волочащимся по полу. Вики с ней не было. Робкая надежда умерла, не успев толком зародиться.

— Мы гуляли, — пролепетала Моника Карловна. — Я вывела Викочку подышать воздухом, буквально на полчасика. Подходит этот юноша, начинает расспрашивать, как пройти на Университетскую. Теперь я понимаю, что он просто морочил мне голову…