Месть Ведьмака

Мог бы сказать и что-то другое! Он отнял у меня Алису, украл мечту о том, что в один прекрасный день мы с ней соединим наши судьбы. Он разрушил нашу с ней дружбу с той же легкостью, с какой пьяный забулдыга разбивает в таверне о стену пустой стакан.

В ярости я снова бросился на мага. Мною владела лишь жажда мести. Впрочем, это никак не отразилось на моем умении управляться с мечом. Мы с клинком слились в одно целое, тесня противника. Однако пока маг парировал каждый мой удар, каждый мой выпад.

Но только не последний.

Я действовал машинально и не раздумывая повторил уловку, которую использовал против Грималкин, когда та настигла меня после битвы на Пендлском Холме. Перекинув посох из правой руки в левую, я вогнал его острие ей в левое плечо и пригвоздил к дереву. Тогда мне и в голову не могло прийти, что в один прекрасный день мы с ней станем союзниками.

Грималкин обучила меня драться на мечах, а Джон Грегори научил обращаться с посохом. И вот теперь его уроки сослужили мне отличную службу.

Я подбросил меч, поймал его левой рукой и вогнал Лукрасте в плечо. От неожиданности он выпучил глаза и уронил свой клинок в воду. Когда же я вырвал меч из его плоти, он со стоном рухнул на колени.

Бурная вода доходила ему до пояса, унося вытекавшую из плеча кровь. Но это кровотечение – сущая ерунда по сравнению с той кровью, какую ему предстоит потерять. Сжав меч обеими руками, я поднял его высоко над головой.

Лукраста поднял на меня глаза. Он был в шоке. Похоже, он все еще отказывался верить в то, что вот-вот произойдет. Собрав все силы, я приготовился отсечь ему голову. Еще секунда – и все закончится. Мой противник будет мертв.

Вдруг за моей спиной неожиданно раздался крик:

– Не надо, Том! Прошу тебя, не убивай его!

Это была Алиса.

Я слегка передвинулся, чтобы держать в поле зрения их обоих. Краем глаза я наблюдал за ней, но основное мое внимание было сосредоточено на Лукрасте.

– Почему ты просишь меня об этом, Алиса? Не проще ли самой его спасти? Для этого тебе достаточно взорвать меня твоей магией. Думаю, для такой ведьмы, как ты, это пара пустяков, – съязвил я.

– Не насмехайся надо мной, Том, тебе это не к лицу. Я бы никогда не тронула тебя даже пальцем. Ты сам это прекрасно знаешь. И даже если бы захотела, то все равно не смогла бы – магия бессильна против тебя, пока ты держишь в руках этот меч.

– Тебе известно про меч? – удивился я.

Алиса кивнула:

– Грималкин сказала мне, что выкует для тебя особый клинок. По ее словам, его невозможно сломать, а сам он оберегает своего владельца от черной магии. Думаю, именно его ты сейчас держишь в руках. Иначе тебе никогда не удалось бы одержать верх над Лукрастой.

– Я победил его в честном поединке, Алиса, – сердито бросил я ей. – Мой меч не давал мне никаких преимуществ.

– Я имела в виду не это. Он не хотел причинять тебе вред, Том. Не хотел сражаться с тобой. Он просто обездвижил бы тебя при помощи чар, после чего отправил бы назад в Графство.

– Раньше ты говорила другое! – огрызнулся я.

– Я не хотела, чтобы пострадал кто-то из вас. Я знала, что вы наверняка повздорите. Что, собственно, и случилось.

– Не считай меня дураком. Думаешь, я так просто в это поверю? Я тебе безразличен. Если ты и хотела защитить кого-то, так это Лукрасту. Твой друг маг тоже считал, что я глупец, потому что ввязываюсь с ним в драку. А теперь посмотри на него. Кто из нас, скажи, стоит на коленях? Кто из нас двоих глупец?

По лицу Алисы текли слезы. Я ощутил укол ревности. Охваченный гневом, я занес меч чуть выше, готовясь нанести удар.

– Прошу, выслушай меня. Вы оба на одной стороне. Не делай этого, пожалуйста! – взмолилась Алиса. Подойдя к берегу ручья, она вошла в воду и встала между мной и Лукрастой.

Хотя я и следил за поверженным магом, я впервые смог взглянуть ей в лицо. В ее слезах было нечто жалкое. Она явно любила его всем сердцем.

Внезапно я словно раздвоился. Мое сердце горело жаждой мщения. Руки чесались убить Лукрасту. Не иначе как в моих жилах заговорила кровь ламии. Но, как я и сказал магу, я еще был седьмым сыном седьмого сына и в моих жилах также текла кровь моего отца. И он действительно научил меня отличать добро от зла.

Много лет назад у отца вышел спор с соседом-фермером. Тот почти десяток лет пас свой скот на землях отца, не обращая внимания на его протесты – более того, утверждая, что это якобы его поле. Наконец, не в силах больше терпеть это безобразие, отец пожаловался местному магистрату и после дотошного рассмотрения дела, потребовавшего даже изучения бумаг из приходского архива, выиграл иск. Магистрат вынес решение, чтобы сосед прекратил выпас скота на отцовском поле, а также отдал дюжину животных в качестве компенсации за ущерб.

Однако отец отказался от скота, заявив, что с него достаточно того, что это поле официально признано его собственностью. Позднее я спросил у него, почему он так поступил. Разве он не заслужил того, чтобы коровы, столько лет вытаптывавшие его поле, стали его собственными?

Отец улыбнулся.

– Послушай, сын, – сказал он, – никогда не пинай лежачего. В конечном счете тебе это зачтется.