Читаем Места полностью

1v| o2611 Но нету знака превосходства                Ни на единственном челе                Ни за в безумье с Богом сходство                Иль уподобие пчеле                Ни на едином человеке                Но лишь на мне, когда любя                Морфея, смеживаю веки                И сам не ведаю себя1v| o2612 Вот ты одет. Все хорошо. Но голый                Так любопытно-нежно смотришь на себя                Почти что с дрожею иного пола                Полженщиною смотришь на себя1v| o2613 Мне так мало в жизни надо                И для жизни и для смерти                Каплю маленькую надо                Каплю внешнюю для смерти                Мало надо и для жизни                Каплю внутреннюю надо                Остальное все что надо                Все приложится от жизни1v| o2614 Жизнь живется один раз                Ждется вечность целую                Вот и выпила как раз                Как яичко целая                Вот назад исполнен сил                Ждал ее готовился                Только Фет перехватил                Крепостник бессовестный1v| o26151v| o2616 Смерть бьет нас неприятно по затылку                И ласково проводит по лицу                Мой милый мой — я говорю — Что толку?                Я говорю — ты близишься к концу                И это превосходно с точки зренья                Где ты единственно и мимолетно ты                Но ты, мой милый мой, утрачиваешь зренье                Не замечаешь этой красоты —                Я говорю1v| o2617 Моя кожа ровно загорела                Солнцу словно зверь непобедим                Отчего же грустный я и несмел я                Своим телом вечно нелюдим                Что же свои мышцы, свои кости                Городской скрываю паранджой                От все понимающих и злостных                Но пред красотою слабых жен1v| o2618 Пушкин был живой нахал                Можно было тронуть пальцем                Иль послать его на Ха                И с соседом потрепаться                Нас уравнивает смех                Слезы словно совмещают                Жизнь уравнивает всех                Смерть по полкам размещает1v| o2619 Мой лучший стих я написал сегодня                И это верный знак, чтоб я затих                Иль завтра станет милостью Господней                Пустышкою сегодняшний мой стих                Так и договоримся с милостью Господней                Что будет проклят каждый прошлый стих                Что мне не будет радости сегодня                Чтоб только завтра голос не затих1v| o2620 Я мог бы описать любу природу                И всяку промышляющую тварь                И всяку осмысляющую тварь                И всяку разну неземну природу                Но я вам говорю: скупой словарь                Приличествует смертному народу                И всяку предстоятелю народну                Приличествует выжженный словарьИзучение воспоминания Праги
Перейти на страницу:

Все книги серии Пригов Д.А. Собрание сочинений в 5 томах

Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия
Москва
Москва

«Москва» продолжает «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), начатое томом «Монады». В томе представлена наиболее полная подборка произведений Пригова, связанных с деконструкцией советских идеологических мифов. В него входят не только знаменитые циклы, объединенные образом Милицанера, но и «Исторические и героические песни», «Культурные песни», «Элегические песни», «Москва и москвичи», «Образ Рейгана в советской литературе», десять Азбук, «Совы» (советские тексты), пьеса «Я играю на гармошке», а также «Обращения к гражданам» – листовки, которые Пригов расклеивал на улицах Москвы в 1986—87 годах (и за которые он был арестован). Наряду с известными произведениями в том включены ранее не публиковавшиеся циклы, в том числе ранние (доконцептуалистские) стихотворения Пригова и целый ряд текстов, объединенных сюжетом прорастания стихов сквозь прозу жизни и прозы сквозь стихотворную ткань. Завершает том мемуарно-фантасмагорический роман «Живите в Москве».Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Монстры
Монстры

«Монстры» продолжают «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007). В этот том включены произведения Пригова, представляющие его оригинальный «теологический проект». Теология Пригова, в равной мере пародийно-комическая и серьезная, предполагает процесс обретения универсального равновесия путем упразднения различий между трансцендентным и повседневным, божественным и дьявольским, человеческим и звериным. Центральной категорией в этом проекте стала категория чудовищного, возникающая в результате совмещения метафизически противоположных состояний. Воплощенная в мотиве монстра, эта тема объединяет различные направления приговских художественно-философских экспериментов: от поэтических изысканий в области «новой антропологии» до «апофатической катафатики» (приговской версии негативного богословия), от размышлений о метафизике творчества до описания монстров истории и властной идеологии, от «Тараканомахии», квазиэпического описания домашней войны с тараканами, до самого крупного и самого сложного прозаического произведения Пригова – романа «Ренат и Дракон». Как и другие тома собрания, «Монстры» включают не только известные читателю, но не публиковавшиеся ранее произведения Пригова, сохранившиеся в домашнем архиве. Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Места
Места

Том «Места» продолжает серию публикаций из обширного наследия Д. А. Пригова, начатую томами «Монады», «Москва» и «Монстры». Сюда вошли произведения, в которых на первый план выходит диалектика «своего» и «чужого», локального и универсального, касающаяся различных культурных языков, пространств и форм. Ряд текстов относится к определенным культурным локусам, сложившимся в творчестве Пригова: московское Беляево, Лондон, «Запад», «Восток», пространство сновидений… Большой раздел составляют поэтические и прозаические концептуализации России и русского. В раздел «Территория языка» вошли образцы приговских экспериментов с поэтической формой. «Пушкинские места» представляют работу Пригова с пушкинским мифом, включая, в том числе, фрагменты из его «ремейка» «Евгения Онегина». В книге также наиболее полно представлена драматургия автора (раздел «Пространство сцены»), а завершает ее путевой роман «Только моя Япония». Некоторые тексты воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Современная поэзия

Похожие книги