Читаем Места полностью

1v| o2621 Москва не кажется мне Прагой                И есть тому на то причины                Что кажется в Москве нам правдой                То в Праге — радость дурачины                А Прага ведь еще полправды                Невольно — а полдурачинна                Париж — не Мо… Москва — не Прага                У каждого на то причины1v| o2622 Помню, помню Карлов мост                Возле Староместских мест                Возле Малостранских мест                Между ними Карлов мост                Он один на свете есть                Помню, помню Святой Витт                На Градчанах он стоит                Где другие вкруг стоят                Словно древний стоит лес                Одичавший он стоит                Помню, помню тиху Влтаву                Тиху, тиху словно деву                Набережными не сжату                Эту, эту бы мне Влтаву                В жены б мне — да уж женатый1v| o2623 Вот и славный наш Карлсбад                Где с Тургеневым влюбленным                Здесь соседствовал Карл Маркс                Одним летом отдаленным                Тож соседствовал с ним                Гоголь, но уже в России                Мы ж соседствуем с иным                Здесь в Карлсбаде и в России                Здесь в Карлсбаде и в России                Мы соседствуем с иным                С чем — сказать я вам не в силе                С чем-то очень неземным1v| o2624 Здесь жил Суворов Александр                Из Альпов возвратясь                В генералиссимуса сан                Прекрасный облачась                Он редкий русский, кто поправ                Знамен враждебных шелк                В Россию с Запада, но прав                И не отступая шелИзучение сокращения гласных1v| o2625 Лёт ммртвого птаха                Над чрною житью                Он мртвел летаха                Над Влтавой жидкой                И над Пршикопом                Я зрел ту птаха                Как пел он прекрасно                Посмертно летаха1v| o2626 Вот я птцу ли гльку ли льтящу                Иль про чрвя рзмышляю плзуща                Или звря ли бгуща в чаще                Я змечаю ли дльны уши                Странно, но на все есть слово                Здесь ли в Прге, иль в Мскве ли рдимой                Даже в Лндоне — тоже слово                На естство оно первдимо1v| o2627 Не видно ни птцы и ни врна                Ни звря и ни звриной же млости                Ни члвека ни члвеческой вльности                Отчизна на время затврна                До времени будущей млдости1v| o2628 Ой ты рече… ой реченька бстрая                Унеси этот град эту Мскву                Словно пули прастален он встрая                К моему он приставлен виску                И тебя будут реченьку бструю                Славить будет всяк зврь и вся льства                Что снесла эту пулю ты вструю                Этот город по имени Мсква                И с тобою мы реченькой бстрою                Не заняв у соседей мстерства                Мы над грешною змлею построим                Новый город по имени Мсква<p>241 платонический диалог 13 эротем и частушки</p><p>1977</p>Предуведомление

Издание этого сборника совпадает с весьма значительным и даже не одним, а с пересечением нескольких, а конкретнее — трех, весьма значительных для любого деятеля сферы искусств, событий.

Дело в том, что… в том что… В чем же дело? Да и дело ли это! Дело ли это, говорить с читателями о своих личных делах не в рифму! Да, да, вы правы, вы глубоко правы, вы правы даже еще глубже, чем я не прав. Но вы правы про меня, а про себя неправы. К сожалению, статус органиченно-самопечатающегося поэта неизбежно оставляет меня в стороне от широких охотничьих троп литературоведов, а поскольку такой зверь, как поэт, жить без охотника на себя (в результате, к этому приходишь) не может, то приходится мне регулярно, из сборника в сборник, закончив очередной, натягивать поверх вонючей поэтической шкуры воротничок, манжеты и белые перчатки и выходить на не совсем предназначенную для поэта тропу в надежде поймать, уж ладно — кого другого, а то — себя.

Перейти на страницу:

Все книги серии Пригов Д.А. Собрание сочинений в 5 томах

Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия
Москва
Москва

«Москва» продолжает «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), начатое томом «Монады». В томе представлена наиболее полная подборка произведений Пригова, связанных с деконструкцией советских идеологических мифов. В него входят не только знаменитые циклы, объединенные образом Милицанера, но и «Исторические и героические песни», «Культурные песни», «Элегические песни», «Москва и москвичи», «Образ Рейгана в советской литературе», десять Азбук, «Совы» (советские тексты), пьеса «Я играю на гармошке», а также «Обращения к гражданам» – листовки, которые Пригов расклеивал на улицах Москвы в 1986—87 годах (и за которые он был арестован). Наряду с известными произведениями в том включены ранее не публиковавшиеся циклы, в том числе ранние (доконцептуалистские) стихотворения Пригова и целый ряд текстов, объединенных сюжетом прорастания стихов сквозь прозу жизни и прозы сквозь стихотворную ткань. Завершает том мемуарно-фантасмагорический роман «Живите в Москве».Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Монстры
Монстры

«Монстры» продолжают «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007). В этот том включены произведения Пригова, представляющие его оригинальный «теологический проект». Теология Пригова, в равной мере пародийно-комическая и серьезная, предполагает процесс обретения универсального равновесия путем упразднения различий между трансцендентным и повседневным, божественным и дьявольским, человеческим и звериным. Центральной категорией в этом проекте стала категория чудовищного, возникающая в результате совмещения метафизически противоположных состояний. Воплощенная в мотиве монстра, эта тема объединяет различные направления приговских художественно-философских экспериментов: от поэтических изысканий в области «новой антропологии» до «апофатической катафатики» (приговской версии негативного богословия), от размышлений о метафизике творчества до описания монстров истории и властной идеологии, от «Тараканомахии», квазиэпического описания домашней войны с тараканами, до самого крупного и самого сложного прозаического произведения Пригова – романа «Ренат и Дракон». Как и другие тома собрания, «Монстры» включают не только известные читателю, но не публиковавшиеся ранее произведения Пригова, сохранившиеся в домашнем архиве. Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Места
Места

Том «Места» продолжает серию публикаций из обширного наследия Д. А. Пригова, начатую томами «Монады», «Москва» и «Монстры». Сюда вошли произведения, в которых на первый план выходит диалектика «своего» и «чужого», локального и универсального, касающаяся различных культурных языков, пространств и форм. Ряд текстов относится к определенным культурным локусам, сложившимся в творчестве Пригова: московское Беляево, Лондон, «Запад», «Восток», пространство сновидений… Большой раздел составляют поэтические и прозаические концептуализации России и русского. В раздел «Территория языка» вошли образцы приговских экспериментов с поэтической формой. «Пушкинские места» представляют работу Пригова с пушкинским мифом, включая, в том числе, фрагменты из его «ремейка» «Евгения Онегина». В книге также наиболее полно представлена драматургия автора (раздел «Пространство сцены»), а завершает ее путевой роман «Только моя Япония». Некоторые тексты воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Современная поэзия

Похожие книги